RP: Живой Киев потеснит в постсоветском мире окостеневшую Москву
CССР распался, но «советский народ» не исчез, пишет Rzeczpospolita. Его объединяет общий менталитет и язык, что на руку «пропаганде Москвы». Она объединила вокруг себя бывшие союзные республики. Но у нее появился конкурент – Киев. Эта «живая и пульсирующая» столица может потеснить «окостеневшую и коррумпированную» Москву и стать новым лидером постсоветского мира, пишет польский журналист.
«Мог ли бы Виктор Орбан стать главой польского правительства? Скорее всего, нет, правда же? Тем временем Михаил Саакашвили, бывший президент Грузии, уже является губернатором Одессы, а может еще стать в скором времени премьером всей Украины», – пишет польский журналист Анджей Ломановский в издании Rzeczpsopolita.
«Очевидно, что спустя 24 года после распада СССР «советский народ» все еще крепко держится. Советский Союз исчез, но он оставил после себя миллионы сирот, которые не могут найти себе места в новом мире», – добавляет автор. Два с половиной десятилетия спустя на всей бывшей территории несуществующего государства все еще живет огромная масса людей, которая не принимает перемены. Феномен «советского человека без Советского Союза» сохраняется на огромных просторах всего бывшего государства.
То, что миллионы людей «застряли в убеждениях, вбитых им пленумами и съездами коммунистической партии», чаще всего объясняют тем, что реформы 1990-х были направлены только на «молодых и предприимчивых». Старших игнорировали, считая, что их не удастся склонить к переменам. Именно этим можно объяснить то, что в 2013 году «президент-реформатор Михаил Саакашвили» потерял власть в Грузии.
Его реформы «прогнившей структуры государства» и экономики должны были быть направлены на «молодых и говорящих по-английски», где тем временем против него голосовали «старшие и говорящие по-русски».Знание русского языка, отмечает журналист, «было фактором, связывающим всех, кто не мог смириться с исчезновением империи. Очевидно, что самую большую группу из них составляли россияне, но они не единственные», – подчеркивает автор.
Все они живут советским мифом «многонационального единства, укрепленного русским языком и культурой». Таким образом, в советских школах учили, чем является советский народ, сейчас – это элемент веры огромного множества людей на территориях «бывшей империи». «Если речь идет о чувстве общности и отношений между людьми разных национальностей, то у нас сейчас также как в Союзе», – говорил с гордостью на ежегодном майском параде в столице Приднестровья Тирасполе один из местных пенсионеров.
«Как бы смешно ни звучали в XXI веке определения, выученные в советских школах, за словами таких пенсионеров во всем бывшем Советском Союзе скрывается подлинный страх. Никто из них, – в большинстве русскоязычных жителей СССР, – не отдавал себе отчет в том, что они живут в тюрьме народов. Хорошие знания языка Пушкина открывали дорогу к карьере, на разных уровнях: от тракториста до директора, они были символом общественного аванса и гарантией спокойной, хотя и не слишком богатой жизни», – подчеркивает польский журналист.
«Этнические русские потянули за собой тех, кто в принятии их языка и культуры видел своеобразный общественный аванс. Я сам встречал в Москве, к примеру, лезгинов, которые не знали своего языка», – отмечает автор. Потому что за россиянами двинулись все те, кто верил в «многонациональное единство». Жажда простой безопасности сплелась с культом Ленина, который должен был установить справедливое многонациональное государство, где все имели равные права. Конечно, при этом нужно было говорить и думать по-русски, ведь это считалось чем-то естественным, как дыхание.
«Кроме опыта кровавого распада СССР есть еще одна характерная черта его бывших жителей. Это чувство справедливости, ассоциирующееся с общим котлом, из которого все получают одинаковый жидкий супчик, потому что шеф-повары успели перед этим свистнуть все жирные куски», – иронизирует автор.
Эти объединяющие факторы, по мнению журналиста, позволили бывшему президенту Грузии Михаилу Саакашвили без проблем стать губернатором украинской Одессы и чувствовать себя там как дома: «те же взятки, та же ленивая атмосфера и абсолютная терпимость к нездоровым властным структурам. После распада советских структур место чиновников у власти заняли авторитеты».
Кремль прекрасно понимал потребности «сирот, оставшихся без Советского Союза» и предложил им «отличную телевизионную пропаганду», пишет журналист. Но эта пропаганда потихоньку начинает идти вразрез с мировоззрением этих «совков», как называет автор жителей постсоветских республик. Они не имеют ничего против «добродушной опеки Кремля», но «идея особого братства именно славянских народов – россиян, белорусов и украинцев – начинает отталкивать совков других национальностей».
Однако подпитывая идею славянского единства, Кремль угодил в «собственную ловушку», уверен автор статьи. Еще за месяц до «евромайдана» более половины россиян не считала, что Украина – это «заграница». Большинство «совков» из бывших союзных республик рефлекторно начали симпатизировать Украине, как «более слабому, на которого напал сильный». А в самой России перед постсоветскими гражданами встала проблема: «как соединить чувство справедливости и славянского единства с необходимостью осуждения Киева». Пока «кремлевской пропаганде» это удается – она внушает жителям, что «над Днепром правят фашисты», пишет автор статьи.
С другой стороны, в рамках сопротивления Киев «зазывает к себе всех российских либералов, демократов, и вообще тех, кому родина не нравится. Демократические идеи уже больше десяти лет – главный пропагандистский враг Кремля, благодаря которому он легко доказывает, что над Днепром создаются антироссийские центры, управляемые Западом».
Вместе с тем, продолжает журналист, «эмиграция образованных, и несоветских россиян на Днепр приводит к тому, что Киев становится центром живой, пульсирующей русской культуры. А такого диссонанса уже ни один совок не выдержит», – подчеркивает Анджей Ломановский.
До сих пор для «среднестатистического почитателя прежней империи» центром русской культуры была Москва, пишет автор. Но теперь, уверяет он, нарождается «вторая столица культуры, которая станет более живой и привлекательной, чем первая – окостеневшая, ленивая и коррумпированная, испорченная близостью с властью». Чтобы удержать это лидерство, Москва должна победить Киев, подытоживает автор: «Третий Рим, чтобы остаться Римом, должен победить вторую Византию».
Фото: Reuters
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
