Политолог: после пандемии Евросоюзу придётся доказать свою силу — пока в него не перестали верить

Приближается пора летних каникул и отпусков — и для Евросоюза, где с 1 июля начнут действовать цифровые сертификаты вакцинации от коронавируса, начинается «гонка на время»: лидерам стран — членов блока придётся убедить достаточное количество своих граждан сделать прививку от COVID-19, а иначе возобновление передвижения внутри границ ЕС приведёт к новой вспышке заболеваний коронавирусной инфекцией, пишет на страницах Foreign Policy директор программы «Мощь Европы» аналитического центра «Европейский совет по международным отношениям» (ECFR) Сьюзи Деннисон. 

Как подчёркивает эксперт, на протяжении минувшего года наиболее простым решением для сдерживания распространения коронавируса были запреты на перемещение внутри Европы, однако теперь этот вариант больше не является эффективным, поскольку терпеть ограничения европейской публике надоело. Свежее исследование общественного мнения, проведённое в ЕС в апреле и мае по заказу ECFR, показало, что большинство европейцев за время пандемии либо вовсе утратили веру в ЕС, либо стали доверять ему значительно меньше, отмечает аналитик. Ярче всего это проявилось в Германии — там число респондентов, убеждённых в том, что интеграция внутри ЕС «зашла слишком далеко», увеличилось на 10%, что стало самым резким скачком среди всех стран, где проводилось исследование, пишет Деннисон. 

Другие опросы, в том числе и «Евробарометр» Европейского парламента за весну 2021 года, свидетельствуют о том, что утрата доверия ко властным институтам ЕС прежде всего стала результатом распространённой среди его жителей убеждённости в том, что правительства блока плохо справились с вакцинацией от коронавируса, продолжает автор. Программа вакцинации Евросоюза была всерьёз развёрнута лишь ко второй половине апреля — то есть, к моменту, когда реализация аналогичных инициатив в Великобритании и США уже шла полным ходом, напоминает политолог. Эту медлительность, в частности, признавала и председатель Европейской комиссии Урсула фон дер  Ляйен, пишет аналитик. 

Таким образом, одна из первоочередных задач лидеров стран ЕС на данный момент — это продемонстрировать своим избирателям, что Евросоюз имеет большое значение, убеждена Деннисон. По мысли эксперта, хотя исследования общественного мнения говорят о том, что убедить публику в достаточной компетентности властей в плане борьбы с пандемией уже не получится, они могут — и должны — проявить свои лидерские качества на ниве восстановления после пандемии. Как указывает политолог, большинство участников опроса ECFR на вопрос о том, какая ошибка со стороны властей ЕС и их стран будет в ближайшие годы самой серьёзной, ответили, что и на национальном, и на общеевропейском уровне подобной ошибкой будет непринятие эффективных шагов для предотвращения масштабного экономического кризиса и роста безработицы.  

Одним из способов «перезагрузить» европейский проект может стать восстановление условий для того, чтобы граждане стран ЕС могли нормально жить, работать и перемещаться внутри Европы, вновь активно пользуясь одним из краеугольных камней этого проекта — а именно, «свободой передвижения, стимулирующей формирование социальных, культурных и экономических связей», рассуждает Деннисон. Другим же путём к этой цели является укрепление роли ЕС в мировых делах — ведь более половины участников опроса ЕС, выбирая из предложенных им вариантов «видения Евросоюза», назвали наиболее близким «ЕС, играющий значимую роль в мире» — либо в качестве «светоча демократии и прав человека», либо как однe из «великих мировых держав, способных защищать себя от внешних угроз», пишет она. 

Ставшее было «инстинктивным» апеллирование к «Западу времён холодной войны» из европейских умов уже искоренилось, констатирует политолог. Как отмечает эксперт, хотя после вступления в должность президента США Джо Байдена отношение к США внутри ЕС стало несколько улучшаться, большинство европейцев всё ещё убеждены в том, что американская политическая система так и не восстановилось после неспокойного президентства Дональда Трампа, а «союзником» Америку называет лишь каждый пятый респондент; большинство же опрошенных (44%) считают США «необходимым партнёром», с которым Евросоюз «должен поддерживать стратегическое сотрудничество» на международной арене. Это осложнит для европейских лидеров задачу по наращиванию роли ЕС в мире — ведь им придётся искать «хрупкое равновесие» между интересами Брюсселя и Вашингтона во многих сферах, включая, к примеру, вопрос о том, каким должен будет стать курс на восстановление «основанного на нормах миропорядка» после пандемии, предупреждает Деннисон. 

Впрочем, роль США в европейском мировоззрении не является необычной — жители ЕС отныне воспринимают мировое сообщество как набор «стратегических партнёров», а не «автоматических альянсов», как раньше, пишет автор. Именно так большинство респондентов охарактеризовали в рамках опроса ЕС других мировых игроков, включая Великобританию, Россию и Китай — все эти страны были названы «стратегическими партнёрами», а единственным исключением стала Турция, которую большинство опрошенных назвали «противником» Европы, подчёркивает она. Такие общественные настроения дают общее представление о том, почему европейцы теперь придают такое значение наращиванию Брюсселем своей мощи — в «остроконкурентном мире, где во главу угла ставятся национальные интересы», это становится «необходимостью», заключает эксперт. 

Вместе с тем, граждане стран ЕС желают, чтобы блок защищал не только свои интересы — ведь значительная часть респондентов согласились с видением ЕС как «светоча демократии и прав человека», напоминает Деннисон. По мнению политолога, это должно подстегнуть европейских лидеров к тому, чтобы принимать меры против наиболее вопиющих нарушений прав человека, среди которых — «угон самолёта» в Белоруссии и обострение палестино-израильского конфликта. Большинство европейцев также соглашаются с тем, что Брюсселю следует нарастить усилия в плане безвозмездного обеспечения вакцинами третьих стран — либо к тому моменту, когда будут привиты все его граждане из наиболее уязвимых к коронавирусу групп, либо даже до этого: в понимании европейской публики одним из важнейших элементов мощи ЕС является мягкая сила, пишет аналитик. «Меж тем, обсуждать, существует ли европейский суверенитет и нужен ли он Европе, уже поздно: существование ЕС — это факт, и блоку придётся заняться делами, пока его граждане не перестали в него верить», — уверена автор. 

Теперь, когда в некоторых регионах мира уже начинает проглядываться перспектива жизни без пандемии, для Евросоюза без всяких преувеличений настал «поворотный момент», полагает Деннисон. Хотя из-за поначалу медленного и хаотичного развёртывания вакцинации жители блока стали сомневаться в том, что их лидеры способны адекватно реагировать на угрозы для их привычного быта, из этого кризиса есть выход — если, конечно, власти ЕС готовы к тому, чтобы его использовать, убеждена политолог. Несмотря на наличие претензий к руководству Евросоюза, 59% участников опроса ECFR заявили, что пандемия продемонстрировала необходимость более тесного сотрудничества на европейском уровне, а к тому же большинство респондентов во всех 12 государствах, где проводилось исследование, оценили членство их страны в блоке как «хороший» или «очень хороший» фактор, пишет эксперт. 

Однако для дальнейшей реализации европейского проекта одного лишь «общего ощущения уязвимости после пандемии» будет недостаточно — ЕС теперь также должен показать и доказать свою способность действовать на мировой арене, считает Деннисон. Опрос ECFR показывает, что одним из целесообразных вариантов действий для руководства блока будет формирование для Евросоюза «чёткой роли лидера по вопросам климата», благодаря которой он мог бы сотрудничать с США, не просто следуя за Вашингтоном: судя по результатам опроса, борьбу с климатическим кризисом считает важным направлением политики значительное число избирателей, объясняет автор. В этом смысле предстоящий саммит ЕС-США может стать для европейских лидеров возможностью обозначить своё намерение сотрудничать с Вашингтоном по этому и другим вопросам и готовность взять на себя свою долю обязанностей в тех областях, где ЕС имеет наибольшее влияние, полагает эксперт. 

«Спустя тринадцать лет после подписания Лиссабонского договора и начала формирования общего курса ЕС по международным делам и безопасности в душах европейских граждан, по всей видимости, теперь находит отклик закономерная необходимость выстраивать стратегический суверенитет Европы, — в заключение констатирует Деннисон. — Но чтобы сохранить мандат на право представлять своих граждан и их интересы в мире, такому мировому игроку после своего появления в постпандемийном мире придётся действовать по-европейски, претворяя в жизнь именно то, что его народ считает основными ценностями европейского проекта».