RFE рассказал об «августовских призраках» России
Август, который по идее должен быть «месяцем для поездок на дачи, отпусков и «медленных новостей»», уже достаточно давно стал в России «месяцем переворотов, вторжений, катастроф и финансовых крахов», пишет колумнист Radio Free Europe/Radio Liberty Брайан Уитмор. Как поясняет Уитмор, по этой причине в стране возник своего рода «ежегодный ритуал» — вспоминать в конце лета об «августовском проклятье России», перечисляя неспокойные события минувших августов — от советского вторжения в Чехословакию 1968 года до крушения подлодки «Курск» в 2000-м — и готовиться к худшему в августе предстоящем.
Между тем, как полагает автор, август — не только время масштабных событий, но и время «политических переломов», когда «старые эпохи умирают, а новые — рождаются». К примеру, «двадцать шесть августов тому назад», в 1991 году, в результате провалившейся попытки государственного переворота завершилась советская эра, напоминает Уитмор. А всего восемь лет спустя, в августе 1998 года, Россия объявила дефолт, обрушив рубль и спровоцировав масштабный финансовый кризис — а это уже обозначило «начало конца неловкого, мимолётного, спотыкающегося, и робкого постсоветского эксперимента с либеральной демократией в западном стиле», пишет он.
Ещё одним августом позже стартовала «эпоха Владимира Путина», продолжает колумнист RFE. В гнетущей атмосфере, когда Россия ещё страдала от экономического кризиса, в отношении близких соратников президента Бориса Ельцина вели расследование о коррупции, кремлёвские кланы вели междоусобицу, а чеченские боевики под руководством Шамиля Басаева вторглись в Дагестан, Ельцин внезапно принял решение в третий раз за год распустить правительство — и вместо Сергея Степашина назначил на пост премьер-министра главу ФСБ Путина; а чуть позднее он «шокировал россиян и весь мир, помазав на царство тогда ещё почти никому неизвестного экс-офицера КГБ, сделав его своим наследником». По мысли Уитмора, тогда как август 1998-го был началом конца российского либерального эксперимента, то август 1999 обозначил «его полный крах»: без труда одержав победу на выборах, Путин сделал власть «личной», а все властные институты были постепенно ослаблены и заменены «культом Путина-лидера».
Впрочем, август часто становился переломным месяцем и во внешней политике, полагает автор. Так, в августе 2008 года Россия «вторглась в Грузию» и тем самым не только просигнализировала миру о своей готовности «играть со своими постсоветскими соседями жёстко», но и, по сути, создала «шаблон, который потом применялся на Украине», рассуждает Уитмор. По мнению журналиста, нынешний внешнеполитический курс России был рождён именно тогда, в августе 2008-го, и в этом смысле напоминает другую, ещё советскую, появившуюся на свет тоже в августе, но 1968 года — тогда Москва вторглась в Прагу, «по сути присвоив себе право на военное вмешательство в дела своих восточноевропейских сателлитов».
Конечно, исторические и даже просто громкие события происходят в России не каждый август, и нынешний оказался «относительно тихим», признаёт Уитмор. Тем не менее, как полагает журналист, это спокойствие на фоне «недовольства коррупцией и снижением уровня жизни», признаков возможной экскалации украинского конфликта и напряжённости между Россией и Западом, может оказаться «затишьем перед бурей» — а до конца августа осталось ещё две недели.
