Сергей Цветаев

«И восторжествовали Сыроеги. Не Сыроежкины — его-то перековали. Весьма удачно. На отличника и совестливого человека. Но это в кино. А в жизни уродились сонмища расслабленных созерцателей бытия. «Кто угодно пусть поднимет бревно с любого конца — только не мы».

«Жили-жили, да и тоже ушли неведомо куда в одночасье... А потом заела нас цвель мещанская, оставшихся на лаврах победителей почивать, ровно как по Маяковскому. И Самойлов, его ещё, помнится, Давидом звали, взял да и написал по этому поводу стих. Так себе стих, не больно-то и великий. Только уж очень... горестный».

«Два фронтовика — поэт Евгений Винокуров и композитор Андрей Эшпай — в шесть четверостиший и две с небольшим минуты звучания запечатали, точно как в капсулу времени для потомков, всю боль той Великой Войны. Войны, что разорвала плоть времени Отечества нашего навсегда — на до и после».

«Музвзвод Великой Отечественной — он тоже, как и всегда это в жизни бывает, собран судьбой из офицеров и ополченцев — уж что кому отец небесный на роду положил. Как барабанщики и трубачи, рядом со знаменосцем, пусть и зажмурившись. А кто скажет, что страха лишён, тот и лжец — первыми, под пули, в атаку, в полный рост, на врага — до Победы».

«Лес Браун — отдохновение души. Не было в моей жизни ни единого раза, чтобы, поставив на иглу любой из его дисков, не дослушал бы до конца. А уж если прибегните вы, дражайшие мои читатели, к помощи говорящей колонки, то и она, ничуть не смущаясь, выдаст вам длиннейший трек-лист, и погрузитесь вы в то, что и именуется мимолётным счастьем человеческим».

«А как же вернуться назад?! В «Иронию судьбы» и любовь на разрыв всего в организме?» А это надо, выходя из банного университета утром 14 января, на себя в зеркало пристально посмотреть. И действия свои ежечасные соотнести с теми, кто, по нашему выбору и по велению небес, всё мелькает и мелькает у нас перед глазами…»