«Президент Макрон объявил о подписании соглашения об институциональном устройстве Новой Каледонии, которое должно превратить её в новое государство, но в составе Франции. «Государство Новая Каледония в республике — это ставка на доверие», — написал Макрон на своей странице в соцсети X. Что означает это решение и что оно меняет на практике?»
«Киевский начальник, как обычно, играет по-крупному. Разумеется, попросить — совсем не значит получить. Но верен и обратный принцип: не попросишь — не получишь. И вот ещё какой «принцип» профессиональных политических попрошаек стоит держать в голове: чтобы получить желаемое, надо попросить во много раз больше».
«Стратегический выигрыш того стоит, а для начала нам и арабам надо вытеснить американских сланцевиков с тех рынков, куда они, пользуясь нашим первым этапом переформатирования глобальных рынков, когда мы путём сокращения боролись за высокие цены, через ценовой демпинг зашли. Но в эти танцы танцуют вдвоём, и теперь за счёт того же демпинга, но уже с нашей и Королевства Саудовская Аравия стороны, они с них должны вылететь».
«Будь в руководстве ЕС вменяемые люди, они попытались бы подстроиться под изменившуюся ситуацию. Хотя бы снизить накал антироссийских действий для того, чтобы их посадили за стол или как минимум учли их интересы. Однако сделать этого Евросоюз не может. Отчасти потому, что адекватных людей в Брюсселе не так много, но отчасти и потому, что в ЕС решения принимаются консенсусом».
«Идея — закрыть американский рынок для наших партнёров и ввести экономическую блокаду России. На бумаге можно написать всё что угодно, однако насколько это реализуемо на практике? Сразу скажем главное — цель противников России на сегодняшний день выглядит недостижимой. Теперь подробнее».
«Польша могла бы повторить этот успех, но для этого нужно отказаться от русофобии. Восстановление торговли с Россией, транзит энергоносителей, возврат российских туристов — это дало бы быстрый экономический эффект. Но вероятность прозрения польских политиков стремится к нулю: на последних президентских выборах не было кандидата, выступавшего за дружбу с Москвой».
«Грохот взрывов, налёты беспилотников воспитывают детей, даже пятилетних, и сознательно или подсознательно они примерно понимают, что будут делать в момент опасности. Конечно, маленький Толик не обдумывал заранее, как защитит маму. Он вряд ли вообще думал, что в его счастливом детстве случится такой кошмар. Они просто веселились на пляже, он же ребёнок. А когда прилетела опасность, мамин малышарик бросился защищать свой мир и искать защиты у своего мира: он бросился к своей маме».
«Ливия охвачена междоусобицей, что делает новое соглашение пока не более чем декларацией о намерениях. Однако есть нюанс, даже полтора. Национальная нефтяная корпорация Ливии, созданная в 1970 году Муаммаром Каддафи в результате национализации углеводородных активов страны, в том числе принадлежавших иностранным корпорациям, имеет штаб-квартиру в Триполи. Город контролируется Переходным национальным советом, провозгласившим себя после свержения Муаммара Каддафи высшей властью. А наиболее значимые нефтяные месторождения расположены на востоке и юго-востоке страны, в зоне, контролируемой Ливийской национальной армией во главе с фельдмаршалом Халифой Хафтаром. Проводить геологоразведку и уточнение размеров извлекаемых запасов будет как минимум затруднительно».
«Невозможно после той трагедии делать вид, будто виновных в прорыве и постройке хлипких фортификаций вовсе нет. Так жить невозможно. Люди, потерявшие своих близких, люди, чьи близкие были запытаны и изнасилованы в Русском Поречном, не могут войти в новый период жизни, следующий после горевания, если в их душах продолжают кипеть ярость и обида на то, что виновные не наказаны. Я хочу только сказать, что виновных надо искать, даже когда этот поиск в процессе сопровождается вот такими человеческими трагедиями, как в случае Старовойта».
«Почти все страны объединения в той или иной форме с Западом вполне успешно и даже взаимовыгодно сотрудничают, нравится это кому-то или нет. БРИКС неприятен условному Западу тем, что предлагает всем не просто альтернативную модель глобализации и международного сотрудничества, а модель даже на начальном этапе становления крайне успешную. И это становится уже просто невозможно не замечать. При этом саммит в Рио ни в коем случае не претендовал на то, чтобы считаться своеобразным «съездом победителей»: он вообще скорее пока не про результат, а про процесс, причём про процесс становления».
«Владелец SpaceX и X просто подал обещанную Трампу месть в холодном виде. 4 июля, когда президент США под фейерверки и объятия с Меланьей, с пролетающими над головой B-2, что бомбили Иран, с размахом праздновал в Белом доме, миллиардер запустил у себя на страничке опрос. Формулировка: «День независимости США — прекрасный повод спросить: нужна ли вам независимость от двухпартийной (или даже однопартийной) системы?» 65,4% ответили «да». И уже на следующий день миллиардер заявил о создании новой Партии Америки».
«Нам казалось, что от того, какой срок получат Мамаев — Кокорин, и правда что-то зависит. И вот теперь нас возвращают в ту же реку, в которую, как известно, нельзя войти дважды: вот вам «Кофемания», вот вам футболист, вот драка — интересно? Нет? А что случилось? История случилась. Грандиозные конфликты по всему миру, слом порядка, который казался вечным. Смена границ государств, смерти и чудесные спасения, победы и поражения. Масштаб героев стал иным».
«Для Байдена киевский режим был приоритетом. Но Байден — это уже прошлое американской политики. А с точки зрения её настоящего Зеленский — это назойливый проситель, который отвлекает внимание от по-настоящему важных дел. И никакая замена посла Украины в Вашингтоне не изменит такое положение дел».
«После 1991 года Запад решил, что привычная логика баланса сил и интересов больше не действует и на протесты Москвы против возникновения однополярного мира можно смело не обращать внимания. То, что наблюдаем сейчас, — расплата за эту роковую иллюзию.
«Смена логики поставок означает, что для США война Украины перестаёт быть экзистенциальной задачей и превращается в управляемый кризис с монетизацией. Отныне поддержка — не обязанность, а опция, доступная тем, кто платит. Вашингтон не выходит из игры, он просто меняет роль: из спонсора — в продавца, из союзника — в контролёра. И для Киева это сигнал: безусловной поддержки больше не будет — будет расчёт».
