В военкомате сказали, что старый: бывший вагнеровец рассказал свою историю участия в СВО

— Как вы оказались среди участников СВО?

— Я пристально следил за ходом спецоперации, много это обсуждал, вплоть до скандалов с разными людьми. В конце концов решил, что надо идти. Позвонил в военкомат, а мне там: «Мужчина, вы с ума сошли? Во-первых, вы старый (мне тогда было 46 лет). Во-вторых, добровольцев мы не набираем. Идите занимайтесь своими делами».

Я подумал, что такого не может быть, чтобы не нужны были добровольцы. Поднял все возможные связи, думал податься через ополчение, но друзья отговорили. А потом брат мне прислал ссылку на набор в ЧВК «Вагнер». Я им написал и через какое-то время получил положительный ответ: «Адрес такой-то, мы вас ждём». Пару недель ушло на то, чтобы разобраться со всеми личными делами, и 16 августа 2022 года я уже был на тренировочной базе.

— Как близкие люди отреагировали на такое решение?

— Родителям правду не сказал, они у меня уже старенькие. Чтобы не волновались, объяснил, что еду работать по контракту на Север и там будут сложности со связью. Сыну сказал то же самое, правда, он меня всё равно раскусил. Буквально за несколько дней до отъезда подошёл: «Папа, ты там поаккуратней». Я сделал удивлённые глаза, мол, какие ещё опасности на стройке. А он и говорит: «Строитель из тебя так себе, а вот бронежилет под кроватью лежит». Я его попросил ни младшему брату не говорить, никому вообще. Он у меня молодец, все десять месяцев держался, не выдал.

«От эвакуации отказался»

— Как проходила подготовка?

— Подготовка была жесточайшая. Я вспомнил всю свою спортивную молодость, она мне очень пригодилась. «Вагнер» — это штурмовое подразделение, и если у тебя нет военно-учётной специальности артиллериста, танкиста, связиста и прочее, то ты штурмовик. Поэтому меня многие отговаривали, у меня же нет никакого армейского прошлого. Когда меня все товарищи спрашивали, что я там буду делать, то без сомнения отвечал: что скажут, то и буду. Хоть ящики таскать, хоть копать.

• © фото из личного архива

После трёх недель плотной подготовки мы заехали за ленту. Это было начало сентября 2022 года.

— Через что довелось пройти на фронте?

— Через бои за Артёмовск — дошёл, скажем так, до его пригорода. Потом меня сняли, потому что я был после ранения и физически штурмовую нагрузку не вывозил. После этого я работал на поддержке штурмовых групп: обеспечивал связью, подвозил БК из тыла к передовой. Далее находился на обеспечении ПВД (пункт временной дислокации). Это точка, куда ребята приходили после штурмов, чтобы чуть-чуть отдохнуть. Мы там размещали бойцов, проводили инструктаж, снаряжали БК, пайки, вели списки погибших, раненых.

— Как получили ранение, про которое упомянули?

— Всё произошло на подступах к Артёмовску в ноябре 2022 года. Задачей нашего отряда было перерезать дорогу снабжения между ним и Соледаром. Мы работали в основном в лесополосе: выходили на штурмы и прочее.

В какой-то момент меня сделали старшим группы. Во время одного штурма нас вычислили, потому что место было достаточно открытое. Начался миномётный обстрел. Парни сбились в кучу, и я побежал их разгонять. Пока их всех там поднимал, я остался последним на открытом участке. Побежал, прыгнул в воронку, а ноги втянуть не успел. Мина взорвалась сзади и осколками ударила по ногам.

Я сам себе оказал первую помощь, дошёл до своей группы, переназначил старшего. От эвакуации отказался, остался на прикрытии штурма. Но ненадолго, потому что после осмотра врача было решено меня вывозить, иначе начнётся загноение. В принципе, ранение было не очень серьёзное, но последствия ощущались ещё долго. При сильных нагрузках нога начинает просто отказывать. Из-за этого зимой я уже остался на вспомогательных работах: проводил инструктаж для новичков и занимался обеспечением ПВД. В одном из них застудил себе почки и был вынужден уехать в госпиталь на лечение. Это случилось как раз за десять дней до взятия Артёмовска.

— Какие у вас награды?

— Их у меня шесть: две медали «За отвагу» (от Минобороны РФ и ДНР), и четыре — вагнеровские (окопный крест, медали освобождения Артёмовска и крест за ранения).

• © фото из личного архива

— Какая ситуация на фронте вам запомнилась больше всего?

— Мой первый штурм. Прямо перед выходом выяснилось, что сапёры не проверили лесополосу. Решено было идти через поле. Но по факту мин там оказалось ещё больше, и старший группы нас развернул. Вернулись в ПВД, поспали, а наутро выяснилось, что другие группы пошли — и всё прошло неудачно. Очень много раненых было. Я тогда к командиру подошёл и спросил, как так получилось, что он накануне нарушил приказ. Выяснилось, что он поругался со всеми другими командирами и наотрез отказался идти, зная, что там очень опасно. Таким образом он спас нас всех.

«Закрыл гештальт»

— Как ваша жизнь складывалась до участия в спецоперации?

— Я много времени в детстве провёл на Украине. Мама в Чернобыле работала, Киев очень хорошо знаю. По отцовской линии все военные. Дед был кадровым офицером, даже с докладом лично к Сталину ездил. Отец на флоте служил. И я в своё время тоже хотел сделать военную карьеру, но не сложилось. В 1990-е даже взрослым дядькам было стыдно форму носить. Мне потом всегда было стыдно за то, что я в армии не служил. Можно сказать, что своим участием в СВО я закрыл личный гештальт.

• © фото из личного архива

В юности много занимался спортом, в том числе из-за этого уезжал в Америку на десять месяцев. По возвращении занимался разным бизнесом, даже диплом парикмахера зачем-то получил. Самый успешный мой проект — компания по доставке разного грузоподъёмного оборудования. В своё время вышла в десятку крупнейших по России. Ещё у меня двое сыновей — сейчас им 15 и 18 лет.

— Политикой особо не интересовались, получается?

— Разные были периоды.

Например, я прекрасно помню, как ездил в Одессу с детьми на отдых ещё в 2009 году. Нанял там водителя. В один из дней разговорились, и он мне говорит: «Коля, будет война. Ты даже не представляешь, что здесь происходит. Нас готовят. Этого не видно, но нас с вами столкнут». Я тогда посмотрел на него как на сумасшедшего. Потом начали отовсюду приходить разные плохие звоночки, и в конце концов случился «евромайдан».

— Вы сейчас активно занимаетесь литературной деятельностью. Как так получилось?

— Как-то я отцу рассказывал одну историю, а он мне и говорит: «Тебе бы книжки писать». И с года 2018-го я начал писать малую прозу. Просто интересные, смешные, житейские истории. Через два года появилась первая повесть. Сейчас я готовлю сборник рассказов в издательстве, ещё пишу сценарий для комедийного сериала. Стараюсь участвовать в разных мастерских, был в арт-кластере «Таврида». Есть несколько военных рассказов, очень надеюсь, что соберу это в отдельную книгу.