«Сирия всегда была для США головоломкой»: капитан ВМС США в интервью RT

—  Государственный секретарь США Рекс Тиллерсон провёл встречу со своим российским коллегой Сергеем Лавровым, а потом ещё пообщался с российским президентом. Ожидаете ли вы, что его визит в Москву принесёт какие-либо существенные результаты?

— Думаю, принесёт. Несмотря на очевидно напряжённое начало встречи Тиллерсона и Лаврова, а также на то, что глава российского МИД избегал зрительного контакта со своим американским коллегой, они всё же сели за стол переговоров. И как только с позированием перед камерами было покончено, все лишние люди покинули комнату и стороны перешли к обсуждению насущных вопросов и реальных фактов. Они говорили о применении в Сирии химического оружия, о точках зрения каждой из сторон на ситуацию как в этой стране, так и во всём регионе.

Разговор оказался очень содержательным. После ударов подобная встреча была просто необходима. Без неё интересы обеих стран в регионе пострадали бы гораздо серьёзнее.

— Накануне этой встречи российские официальные лица заявили, что не ожидают от неё многого. Они просто хотят понять позицию администрации Трампа по ряду вопросов касательно Ближнего Востока. Как вы считаете, сама американская администрация определилась, какую позицию она занимает?

— Думаю, да. Налицо очевидный факт. При президенте Обаме Белый дом заявлял о красной черте, но так ничего и не предпринял для того, чтобы обеспечить соблюдение своих требований. Администрация Трампа посчитала, что применение химического оружия (и тем самым явное нарушение международного права) требует оперативного и убедительного ответа. На мой взгляд, он был пропорциональным и уместным. Надеюсь, это даст режиму Асада понять, что подобное поведение терпеть больше не будут.

— Господин Липполд, удары по сирийской авиабазе, сколь бы впечатляющий эффект они ни произвели, сложно назвать комплексной стратегией по Сирии. Давайте признаем: даже у прошлой администрации не было единой стратегии по сирийскому вопросу. Вы сказали, что удары США служат мощным сигналом, но, с военной точки зрения, они никак не отразились на положении дел на местах. Насколько далеко готова зайти администрация Трампа в подобных радикальных жестах, не принимая при этом реальных военных решений?

— Я бы не назвал этот шаг радикальным. Такое впечатление сложилось из-за освещения ситуации в СМИ. Давайте посмотрим на наши действия с военной точки зрения. Были выпущены ракеты «Томагавк». Не будем забывать, что когда США принимают решение об использовании ракет данного типа, они планируют свой удар и определяют его цели. В данном случае, учитывая, что химическая атака была совершена самолётами с той авиабазы, удары были нанесены по её самолётам и по складам с горючим и материально-техническим обеспечением. Удары специально не наносились по предполагаемым хранилищам с химическим оружием, чтобы не создавать дополнительных проблем. Тем не менее поставленная военная цель была достигнута. Политическая же цель отвечает более масштабной стратегии.

Сирия всегда была для США своего рода головоломкой. Американские администрации сменяли одна другую, но там всегда оставался вакуум. Сирию мы не трогали, взаимодействовали с другими странами региона, такими как Ливан или Иордания. США всегда принимали участие в жизни этого региона и пытались играть на опережение, чтобы сохранить в нём стабильность. Посмотрим правде в глаза: мы не хотим допустить отрицательных последствий для мировых экономик в случае прекращения поставок нефти. Вот к чему всё сводится.

— Давайте поговорим об эффективности такого удара. Ракеты «Томагавк» — исключительно мощное оружие. Неужели для того, чтобы поразить те несколько объектов, которые вы упомянули, нужно запустить шестьдесят подобных ракет общей стоимостью порядка $100 млн? Разве не хватит, скажем, двадцати?

— Не могу сказать. Я не разговаривал с министром обороны Мэттисом, а он никогда не распространялся о планах боевых действий. Не могу судить, какая военная цель была поставлена министром обороны и президентом в отношении этого аэродрома и какие мишени они хотели поразить. Но для нанесения удара потребовалось шестьдесят ракет, пятьдесят девять из которых попали в цель.

— О таких цифрах говорят американские официальные лица, однако российская сторона оспаривает эту информацию, заявляя, что лишь 23 ракеты достигли своей цели. С учётом вашего опыта работы с «Томагавками», не считаете ли вы, что шестидесяти ракет хватило бы для того, чтобы стереть с лица земли целый город?

— Всё зависит от боевой задачи. <...> Одни могут быть подготовлены для поражения высокозащищённого укрытия для самолётов, другие — для повреждения взлётной полосы. Ракеты могут быть оснащены самыми разными боеголовками, и для проведения удара вы подбираете такую комбинацию ракет, которая позволила бы решить поставленные задачи. Не знаю, хватило бы двадцати или нет, но очевидно, что в вооружённых силах посчитали, что шестидесяти будет достаточно.

— Господин Липполд, давайте ещё немного поговорим о вашем опыте. В октябре 2000 года, когда вы были командиром эсминца «Коул», ваш корабль подвергся нападению со стороны «Аль-Каиды». 17 человек погибли, еще 37 получили ранения. Что, по вашему мнению, должны чувствовать семьи жертв, слыша исходящие из некоторых частей света заявления о том, что Америка в данный момент активно помогает «Аль-Каиде»? Например, в Сирии, где США как минимум не мешают таким своим союзникам, как Турция и Саудовская Аравия, финансировать связанные с «Аль-Каидой» группировки. Это факт, который признаёт даже американская разведка. Что должны чувствовать в связи с этим близкие тех, кто служил под вашим началом и погиб?

— Думаю, сейчас эти семьи испытывают ужасное разочарование. Прошло уже почти 17 лет, но для погибших в результате той атаки моряков правосудие так и не восторжествовало. Однако, разговаривая с их близкими, я вижу их веру в то, что правительство нашей страны делает всё необходимое, чтобы нанести удар в первую очередь по «Аль-Каиде», а также по «Исламскому государству»*. На мой взгляд, в конечном счёте они понимают, что власти США собирают разведданные, необходимые для борьбы с этими группировками. Когда дело касается террористов, желающих причинить вред американцам, мы их выслеживаем, а затем либо захватываем, либо убиваем.

— Вам не кажется, что вы оказываете слишком большое доверие правительству? Вспомните катастрофические последствия американского вторжения в Ирак, которое, как всем известно, состоялось под ложным предлогом. Интервенция обернулась почти миллионом жертв, привела к возникновению «Исламского государства» и укреплению «Аль-Каиды» — продолжать можно до бесконечности. Вы не думаете, что во благо американского народа и людей, которые служили под вашим командованием, нужно проявлять больше скепсиса в отношении действий, которые ваше правительство готово предпринять в очередной стране Ближнего Востока?

— Вообще-то я не имел отношения к правительству, за исключением периода, когда проходил действительную службу и командовал эсминцем в те злополучные годы. Но если смотреть более широко, то США до сих пор хотят сохранять активную позицию в мире, рассказывая странам о преимуществах демократии и стабильной экономики, а также о том, что следует обеспечивать своё население всем необходимым. Это чрезвычайно важно, потому что многие обстоятельства, которые приводят к образованию террористических группировок, обусловлены бедностью государств, их неспособностью обеспечивать нужды своих граждан.

В итоге те лишаются всякой надежды и обращаются к насилию. Как правило, это малообразованные люди. Нужно создать условия, в которых они не станут идти по пути радикального исламского фундаментализма. Иначе такие радикалы присоединяются к группировкам вроде «Аль-Каиды», «Исламского государства» или «Фронта ан-Нусра»* и начинают подрывать стабильность сначала в регионе, а потом и во всём мире.

Полную версию интервью в программе «Противоположности» смотрите на сайте RTД.

* «Аль-Каида», «Исламское государство», «Фронт ан-Нусра» — террористические группировки, запрещённые на территории России.