«Помогите вернуться на Родину»: арестованная в Австралии по обвинению в шпионаже россиянка попросила Путина о помощи

— Можно в начале беседы я обращусь к президенту России?

— Конечно.

— Уважаемый Владимир Владимирович, я прошу от своего лица и от лица моего мужа Игоря Королёва помочь нам вернуться на Родину. Мы сейчас находимся в австралийской тюрьме по ложному обвинению в шпионаже в пользу России. Пожалуйста, помогите нам вернуться на Родину. Очень вас просим, очень хотим попасть домой.

— Кира, расскажите, как ваши дела, как здоровье?

— В целом держусь. Бывает, болит сердце, но я так думаю, что в этой ситуации у всех бы были такие сложности. Никакой специальной помощи мне сейчас не нужно.

— Разрешили ли вам общаться с мужем? Известно ли вам, как у него дела?

— С мужем мы переписываемся. Правда, письма очень долго идут — где-то две-три недели в одну сторону, хотя его тюрьма находится буквально через дорогу от моей. Письма так долго идут, потому что они переводятся на английский язык и подшиваются к нашему делу. При этом какие-то письма мы вообще не получаем — я это точно знаю, потому что мы ведём статистику по датам и по номерам писем. К сожалению, некоторые письма изымаются без объяснения причин.

Вообще, так как мы с Игорем официально женаты, у нас есть право на один телефонный звонок на десять минут раз в месяц. Моя тюрьма разрешила нам этот разговор, а его почему-то отказала. И я сейчас пытаюсь добиться, чтобы мне дали объяснение, почему нам не разрешают разговаривать хотя бы раз в месяц, хотя такое право у нас есть.

• Кира Королёва с мужем Игорем
• © Фото из личного архива

— Были ли на сегодняшний день представлены хоть какие-то доказательства вашей вины?

— 13 декабря, насколько я знаю, должны были быть представлены какие-то доказательства, но пока я ничего не слышала ни от адвокатов, ни от кого-то ещё. Пока у меня информации вообще нет. И до этого никакие доказательства нам не были представлены. Абсолютно ничего такого, что могло быть важным, — ничего не было.

— Какая работа проводится по линии российского консульства? Навещали ли вас?

— Ко мне время от времени — где-то раз в месяц — приходят представители консульства здесь, в Брисбене.

Ко мне приезжал священник, батюшка из Сиднея, отец Самуил. Я, когда попала в тюрьму, подала запрос, чтобы увидеться с батюшкой из Русской православной церкви, чтобы исповедаться, причаститься — для меня это было очень важно. И вот, наконец, спустя пять месяцев это произошло, и я знаю, что наше генконсульство, посольство приложили очень много сил, чтобы дали разрешение. Насколько я поняла, даже было письмо из Московского патриархата, чтобы добиться разрешения на этот визит.

— Как прошла ваша встреча с отцом Самуилом?

— У нас не было много времени, но он принёс полную сумку для причастия — всё, что необходимо для причастия, для исповеди. Он меня причастил, исповедал, мы вместе прочитали молитвы. Мне было настолько светло и хорошо. Я, правда, проплакала всю исповедь. Честно могу сказать, что почувствовала какой-то свет, потому что мне сейчас очень тяжело. Я чувствую огромную благодарность за то, что мне разрешили исповедаться и причаститься.

Отец Самуил — удивительный человек. Он сказал мне очень тёплые слова, сказал, что весь его приход молится за нас с Игорем. Подарил мне две иконы... Подарил несколько книжечек для молитвы. Он также принёс святой воды и святого хлеба. Забрать это мне не разрешили, но я выпила немного воды. Просто удивительная встреча.

Он мне сказал, что, возможно, это моя миссия, чтобы я стала настоящим православным человеком, чтобы я распространила православие здесь, в тюрьме. Он мне сказал, что тюрьма — другое слово — это ад, к сожалению.

И я, и моя семья благодарим Московский патриархат, консульство и посольство за помощь в организации визита священника.

• Кира Королёва
• © Фото из личного архива

— Посещают ли в тюрьме вашего мужа Игоря?

— К сожалению, я знаю, что его посещают гораздо меньше. Мне кажется, ему меньше уделяется внимания, хотя, на мой взгляд, внимания ему, наоборот, должно уделяться намного больше, потому что он даже не может звонить близким и родным в Россию. У него очень плохой английский, и он до сих пор не может добиться, чтобы ему дали разрешение на звонки в Россию. К сожалению, за пять месяцев он вообще не разговаривал ни с кем из родных.

Другой вопрос — насколько хорошо работает его адвокат. Дело в том, что если мои адвокаты были мне выделены Фондом поддержки соотечественников за рубежом, то почему-то адвокат Игоря — это просто бесплатный адвокат, которого ему предоставило австралийское правительство. Поэтому очень за него переживаю, если честно. Особенно после того, как нам отказали в телефонном разговоре.

— Вы поддерживаете контакт с родными?

— Звонки отсюда, из Австралии, из тюрьмы — это очень дорого, и, чтобы оплачивать их, мне приходится каждый день тяжело работать на кухне. Платят мало, едва хватает на звонки.

— Нуждаетесь ли вы сейчас в чём-то?

— Если честно, я очень скучаю по русской музыке. Я спрашивала у нашего представителя от генконсульства, если есть возможность мне прислать диск с русской музыкой, желательно с певцом SHAMAN. Очень люблю его, очень хочу послушать. Насколько я узнавала, если мне пришлют диск, будет возможность запросить здесь небольшое радио, чтобы его слушать, оно будет стоить где-то $30.

Также впреддверии Нового года, конечно, хотелось бы всей своей семье и всем близким, родным, кто за меня переживает, сказать, чтобы они держались. Сказать слова благодарности всем, кто меня поддерживает, всем, кто как-то пытается помочь, особенно моим родным, которым сейчас непросто. И, как оказалось, есть очень много людей, которые меня любят и искренне поддерживают.

Хотелось бы нашей стране пожелать победы, пожелать, чтобы всё у всех было хорошо. Всем здоровья, счастья в новом году. Чтобы 2025 год был немножко полегче. 2024-й был для всех очень тяжёлым, для нашей страны очень тяжёлым... И хотелось бы, чтобы все наши русские люди уже вздохнули, чтобы всё было хорошо в новом году.