«Мы заинтересованы, чтобы люди пришли и выразили свою позицию»: Памфилова о голосовании по поправкам к Конституции
Памфилова о голосовании по поправкам к Конституции
- © Пресс-служба ЦИК
— Элла Александровна, голосование будет проходить в уникальном формате. Официальная дата заявлена как 1 июля, но оно, по сути дела, растягивается на целую неделю. Главная причина здесь — это коронавирус, конечно. Как это решение принимали, расскажите.
— Во-первых, мы изучали опыт тех стран, в которых выборы проводились, и выборы проводились в более чем десятке стран, в основном даже в пик пандемии в этих странах. Мы посмотрели, что у них происходит, и постарались все лучшие практики взять.
Хотя оказалось, что самые существенные аспекты нам как раз помог сформировать наш Роспотребнадзор, наши медики. У них очень богатый опыт. И, слава богу, система наша сохранилась, она очень крепкая. Именно исходя из той ситуации президент принял политическое решение, что в пандемию, на пике, проводить нельзя голосование. Оно было перенесено на 1 июля.
Только после того как наши медики, Роспотребнадзор, все остальные специалисты в этой сфере дали своё добро. Они оценили и сказали: можно. Только на основании этого и было принято решение президентом.
— Расскажите, пожалуйста, подробнее о мерах предосторожности.
— Президент не устаёт повторять, что основной приоритет — это здоровье и жизни наших граждан. Исходя именно из этого мы строили всю свою деятельность так, чтобы обеспечить основную задачу, выполнить её. Чтобы прошло наше голосование максимально открыто, прозрачно, достоверно. Обеспечить достоверные результаты и, как следствие, его легитимность.
Мы всё это строили, чтобы обеспечить меры санитарно-эпидемиологической безопасности. Поэтому думали как, каким образом это может быть. Во-первых, надо, чтобы не было большого скопления людей. У нас два принципа, на которые мы пошли: рассредоточить людей в пространстве, во времени.
Это не досрочное голосование, это немножко другая процедура. Родилась идея провести его не в один день. Основной день голосования — 1 июля. Но ещё провести полноценное голосование, досрочное, в предшествующие шесть дней. Именно для того, чтобы рассредоточить людей в пространстве и во времени. В том числе мы предложили разные виды голосования.
Наша система избирательная обладает уникальными техническими достижениями, и наше ноу-хау «Мобильный избиратель», и QR-кодирование, и разные другие виды — они позволяют нам технически организовать это так, чтобы снять все барьеры, чтобы у людей была возможность проголосовать, если они даже находятся далеко от того места, где живут постоянно.
Мы это всё предусмотрели и предложили разные виды голосования. И не только на своём родном участке, но и голосование вне помещения, традиционное голосование на дому. Более того, в двух регионах у нас сейчас дистанционное голосование электронное проходит. Это всё для того, чтобы люди могли выбрать для себя, что им наиболее удобно, предпочтительно и доступно.
Второй, очень важный принцип. Помимо рассредоточения людей в пространстве и во времени, для того чтобы избежать ненужных контактов, чтобы санитарная дистанция соблюдалась. У моих коллег в ЦИК сложилась такая позиция, что социальная дистанция — это может быть между бомжом и олигархом социальная дистанция. А вот санитарная дистанция — это та дистанция, которая обеспечивает полную безопасность и исключает заражение. Исходя из этого мы предложили эти меры.
Второй очень важный признак — мы развели потоки. Все, кто входит и выходит, не пересекаются. Третий, очень важный принцип — это бесконтактность. Бесконтактные способы информирования граждан, бесконтактные способы общения членов комиссий с нашими участниками голосования. Они паспорт показывают на расстоянии, чтобы можно было увидеть, не дают его. Очень важно — мы всех обеспечили средствами индивидуальной защиты. Не только членов наших комиссий. И маски, и перчатки, и средства индивидуальной защиты в виде санитайзеров, дезинфицирующие средства.
Каждого участника голосования мы обеспечиваем этим же набором, включая ещё индивидуальную ручку. И все меры: измерение температуры на входе, коврик дезинфицирующий, чтобы человек, прежде чем зайти на участок, мог все микробы и вирусы оставить здесь. И так далее. Он проходит так, чтобы не пересекаться с другими.
Кабинки для голосования мы специально предусмотрели, чтобы они были без шторок и повёрнуты лицом к стенке, минимум контакта с поверхностями. Все эти предложения рождались в нашем взаимодействии с Роспотребнадзором. Мы пытались совместить свои процедуры, процедуры для голосования, с их требованиями по безопасности. И получилось то, что получилось. Общие наши рекомендации, которые чётко в регионах сейчас у всех получены. И к этим рекомендациям полная экипировка, по СИЗам. Надеюсь, что это даст соответствующий эффект и результат.
— Людям несколько месяцев говорили: ребята, сидите дома. Сейчас страна выходит из этих ограничений. Как вы думаете, это может сказаться на явке?
— Я тут не вижу никаких противоречий. Мы же не проводим голосование в пик пандемии, когда все сидят дома. Вы видите, что, во-первых, уже никто не сидит дома. Всё, понимаете, уже нет самоизоляции. Не только в Москве. И во многих регионах. Никто не сидит дома. Погода такая, люди выходят. Ходят в магазин, в транспорте ездят, в общественных местах.
Я абсолютно ответственно утверждаю, что голосовать безопасней, чем даже сходить в магазин, или, извините, выйти в парк погулять. Поскольку таких беспрецедентных мер безопасности, которые мы применяем (и не на пике пандемии, как в других странах это было, а уже на излёте), нигде нет. Мы перестраховались. Мы людям объясняем широко, информируем, как защитить их. Им предоставлены все средства индивидуальной защиты. Я думаю, что все наши услышали.
По опросам общественного мнения люди очень приветствовали эту форму семи дней. Мне очень понравилось. Потому что человек может выбрать. В «Мобильный избиратель» заявку можно подать, что я хочу проголосовать в любом месте, когда мне будет удобно, из семи этих дней. Это тоже новая технология, которая не требует, чтобы человек приходил дважды. Один клик, один раз — и всё.
У нас так много материалов, наших роликов, которые рассказывают, как будет проходить голосование. Как обеспечивается сохранность бюллетеней во все эти дни. Я надеюсь, что все услышали, увидели и для себя приняли решение. Конечно, никто не гонится, никаких разнарядок по явке, нет, ничего подобного. Мы заинтересованы, чтобы мы работали не зря, чтобы люди пришли и выразили свою позицию. Свободно, не под чьим-то принуждением, своё волеизъявление.
Поэтому мы и ведём такую широкую информационно-разъяснительную работу. Несмотря на то что нам сложно, поскольку сейчас действует принцип бесконтактности. Мы раньше раздавали брошюрки, сейчас мы этого не делаем. Телевидение, радио, интернет. Плакаты на всех поверхностях вывешиваем, чтобы была визуализация. Чтобы человек мог посмотреть, для себя делать какие-то выводы. Я надеюсь, что люди это услышат.
— Я хотел бы остановиться на том, что вы буквально только что сказали, что нет никаких квот по явке. Например, у меня у коллеги мама работает в «Жилищнике».
— В Москве?
— В Москве, да. И там прямо пишут, что им присылается в какие-то рабочие чаты, что есть распоряжение сверху, что всем прийти и проголосовать. Не говорится, как голосовать, но что нужно прийти и обеспечить явку. Люди боятся потерять работу. Что им сейчас делать?
— Во-первых, у нас всегда была очень низкая безработица. Насчёт того, что боялись потерять работу, спорный тезис, но бог с ним, ладно. Понимаете, много дезинформации по этому поводу. Вы сказали, что это самая острая проблема. Нет, не это. Самая острая проблема — обеспечить безопасность. Для нас это была проблема, и мы её решили.
На избирательном участке или дома: что надо знать о голосовании по поправкам к Конституции РФ
Что касается принуждения к голосованию, то я сегодня озвучила на заседании комиссии, что мы жёстко, очень эффективно работали весь этот период. У нас горячая линия была. Всем нам звонили, все давали информацию, мы анализировали, проверяли по своей линии. Мы просили всех наблюдателей, общественные организации, партии всё проверять. Во всём этом огромном ворохе информационного мусора мы выловили те частицы, где мы считаем, что могло быть принуждение.
Сегодня всё, что к нам поступило, я специально на всю страну озвучила. В результате этой огромной информационной кампании по дискредитации, что якобы чуть ли не поголовно принуждают. Выяснилось, что в Москве где-то 20 с лишним предприятий, две школы. В Санкт-Петербурге, по-моему, 27 таких случаев. Я сегодня их все назвала. Для общественного контроля будем отслеживать судьбу тех сотрудников, которые там работают, какие будут последствия.
Во-вторых, все эти материалы лично направлены в Москву, мэру Москвы, губернатору Санкт-Петербурга и прокурорам и Москвы, и Санкт-Петербурга. По другим регионам — это буквально по одному случаю, их не так много. В общей сложности немногим более 50. Во-первых, никаких сверху подобных распоряжений нет и быть не может.
Это чисто самодеятельность, желание выслужиться, желание решить свои какие-то проблемы — и начинают людей третировать. У людей обратная реакция. У нас народ свободный, что бы там ни говорили, никто никого не боится. Анонимные сообщения, когда трудно проверять, — это действительно была проблема. Люди называют свои фамилии, называют свои адреса, называют предприятия. Мы всё это берём на контроль.
Я надеюсь, что сейчас правоохранительные органы посмотрят по нашим обращениям официальным. Но мы берём под наш личный и общественный контроль. Посмотрим. Я призываю всех граждан приходить, голосовать там, где они считают нужным, и голосовать так, как они считают нужным. Если они считают для себя вообще необходимым прийти на это голосование. Никакой обязаловки быть не должно. У нашего народа свобода воли очень сильная. Очень высокий уровень внутренней свободы.
Когда начинают давить — реакция всегда в результате прямо противоположная. Обязательно всё это вылезет наружу, обязательно. Сейчас всё записывается, всё это вытаскивается. У нас блогосфера очень активная. Поэтому я надеюсь, что совместными усилиями с этими нерадивыми ребятами мы справимся. Я специально их предала на всеобщее всероссийское обозрение. И пусть теперь и наши комиссии, и местные, и наблюдатели, и партии, и общественники возьмут под контроль наиболее пристальный вот эти случаи. Посмотрим.
— Те люди, которые реально сталкиваются с какими-то подобными случаями, им что делать? Обращаться на ваши горячие линии?
— Да. Во-первых, надо не вестись на этот блеф. Никаких рычагов, никаких возможностей проверки, кто как голосует, нет, это обман. Люди должны свободно, спокойно, если они решили прийти проголосовать, прийти туда, где они считают нужным, проголосовать так, как считают нужным. Ещё раз хочу сказать: если они вообще считают нужным прийти и проголосовать.
И не вестись на этот шантаж дешёвый и безграмотный, когда глупости какие-то требуют от них. У нас народ обмануть ничего не стоит. Ну, сфотографировал там… Сфотографируй и пришли. Да сейчас я тебе нафотографирую столько всего. И спокойно сделаю совершенно наоборот. Сейчас невозможно людей обмануть в этом смысле.
Поэтому надо быть спокойным, уверенным в себе, делать так, как считаете нужным. Если вдруг возникнет какая-то проблема — мы придём на помощь.
Мы не позволим, чтобы человек был каким-то образом административно наказан за то, что он или не пришёл, или что-то сделал не так, как ему маленький начальник с большими амбициями посоветовал.
— Вы говорили, что многие люди приветствуют идею, чтобы голосование длилось целую неделю. Есть определённый процент людей, которые говорят, что это открывает дополнительные возможности для фальсификации.
— Наш главный принцип при всех видах голосования на всём протяжении — обязательное присутствие наблюдателей. Наблюдателей будет как никогда много. Для этого я обратилась к партиям, и свыше 18 партий направили своих наблюдателей через общественные палаты. Это около полутора тысяч разного рода движений, наблюдательских сообществ.
В том числе и та немногочисленная группа, как я их называю, истинных, независимых, святых, можно сказать, экспертов, критиков и наблюдателей. У них у всех тоже есть возможность наблюдать там, где они считают нужным. У нас никого никто не отфильтровывал. Все приняты. У нас всего было четыре случая, когда по каким-то причинам кто-то не мог зарегистрироваться, мы это решили. Поэтому все в гости к нам.
В Москве и Нижегородской области: в двух субъектах РФ разрешили электронное голосование по поправкам к Конституции
Все критики, все сомневающиеся, все скептики, помимо того что у них есть возможность просто прийти проголосовать, у них есть возможность ещё и наблюдать за процессом все семь дней. Хотят, может быть, дежурить и ночью. Это их право.
Что касается сохранности бюллетеней и возможности каких-то манипуляций, они абсолютно, стопроцентно исключены. И вы были свидетелями того, как подробно мы эту процедуру продемонстрировали. Она очень чёткая. У нас каждый день с 25-го июня, когда начинается голосование, с восьми утра, будь то на участке или на выезде, приезжают члены комиссии — подчёркиваю, обязательно с наблюдателями! — привозят ящик для голосования к концу дня. И те члены комиссии, которые находятся на участке, и тоже вместе с наблюдателями голосуют в стационарный ящик по окончании дня, в 20 часов 25-го июня.
Все эти бюллетени не ссыпаются в одну кучу, ни в коем случае. На каждый вид ящик один. Например, пять ящиков переносных для голосования, с которыми приехали члены комиссии, и один большой стационарный ящик для голосования — как говорят, урна. Все участки обеспечены сейф-пакетами. В них, не касаясь бюллетеней, аккуратно, в присутствии наблюдателей, ссыпаются эти бюллетени. Из каждого ящика в отдельный сейф-пакет запечатывается. Это сейф-пакет, который невозможно открыть, не повредив. Каждый пакет имеет индивидуальный номер.
Члены комиссии, после того как запечатали бюллетени, расписываются на нём. На нём также могут расписаться — по желанию — все наблюдатели, которые присутствуют. Более того, у них есть возможность ещё сфотографировать этот сейф-пакет с его индивидуальным номером.
Составляется акт, все подписываются. Этот акт тоже прикладывается к этому сейф-пакету. И он прячется в сейф. Дальше сейф тоже запечатывается при всех присутствующих, в том числе не только наблюдателях, но и СМИ. У нас свободная аккредитация, СМИ тоже очень много. Пожалуйста, все, где хотят, могут присутствовать и освещать, как идут все процедуры.
Дальше это помещение закрывается и ставится на охрану. Его охраняют сотрудники правоохранительных органов. Если у кого-то из наблюдателей-скептиков есть время и желание, они могут всю ночь просидеть под дверьми. Если хочется ещё перестраховаться — пожалуйста, нет никаких проблем.
Представим себе такую ситуацию, что какая-то бессовестная мышка проскочила, попортила пакетик, что-то туда набросала или, наоборот, вынула. Уже всё, заменить нельзя. Другая мышка решила это как-то исправить, принесла новый пакетик. Всё, там уже номер другой. Уже невозможно. Старый пакет восстановить невозможно, новый сразу. У всех есть этот номер. И у наблюдателей — сфотографированный, записанный.
Это невозможно, даже если вдруг помещение откроют по каким-то причинам. Мы считаем, что стопроцентная обеспеченность. Так будет продолжаться все семь ночей вплоть до того момента, когда после окончания голосования 1 июля, после 20 часов по местному времени, после целого ряда процедур начнётся подсчёт голосов. Вот тогда каждый пакет — он заактирован.
И вот тогда уже начинается подсчёт. Взяли, посчитали, что-то не так. Откуда это? Вот вам список, в данном случае участников голосования, которые участвовали, например, в школе №5 или где-то в посёлке Заозёрное и так далее. У нас совершенно упрощён доступ к возможности голосования. Но процедуры у нас не упрощены. Они педантично, детально прописаны. И наши комиссии должны чётко им следовать под оком наблюдателей.
— Я вижу критику, что те поправки, которые касаются так называемого обнуления сроков президента, они не афишируются в агитационных материалах.
— Это неправда. В итоговых программах очень подробно объясняется, почему это надо. Люди это нормально воспринимают. Я не вижу, это неправда. Смотрела последние аналитические материалы на федеральных каналах — везде эта тема поднималась, поднимается, она обсуждается, никто её не прячет. Наоборот, поскольку это выгодно — о ней говорить. Потому что по всем опросам большинство людей к этому нормально относятся. По разным причинам — я не хочу об этом говорить, чтобы меня не обвинили в агитации.
«Если это возникнет в Конституции»: Путин допустил выдвижение на новый президентский срок
Что касается пакета поправок, я тоже это не хочу обсуждать. Была рабочая группа, собирались люди. Так сформировал наш законодатель. Мы — орган правоприменительный. Как закон есть — мы его исполняем. Я думаю, что это политологи могут агитировать. У нас разрешена агитация и за, и против, она абсолютно свободная, кто во что горазд. Но Центральная избирательная комиссия, мои коллеги в регионах — мы только разъясняем и информируем.
— Будете ли вы голосовать?
— Я обязательно буду голосовать. Вообще, что же я за председатель избирательной комиссии, если я сама не голосую. Я буду голосовать у себя в Подмосковье, потому что я не житель Москвы. У меня регистрация в Подмосковье. На своём участке. Потому что для меня есть ещё повод — проверить, посмотреть там, как что организовано. С удовольствием это сделаю.
— Очень высокопоставленная проверка получается. Самый высокопоставленный наблюдатель.
— На том участке — точно.
Интервью от 23 июня 2020 года. Полную версию смотрите на сайте RTД.