Засекреченный антисоветский бунт: воспоминания очевидца о кровавых событиях 1962 года в Новочеркасске

Писатель Владимир Конюхов родился в 1950 году в Новочеркасске. Он возглавляет Новочеркасское отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, является членом Союза писателей России. 

В 1962 году он стал очевидцем перешедшей в массовые беспорядки забастовки рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода (ранее — Завод имени С.М. Будённого), недовольных повышением цен. Выступления, которые первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущёв назвал «антисоветским бунтом», были подавлены силами МВД, КГБ и ВС СССР.

Конюхов описал эти события в своей книге «Комендантский час». По мнению писателя, в том противостоянии не было положительных героев: заводская администрация, партийное руководство, военные и сами митингующие — все вели себя агрессивно и несговорчиво.

В результате тех событий по меньшей мере 22 человека погибли, более 70 получили тяжёлые огнестрельные ранения. В отношении наиболее активных участников протестов были возбуждены уголовные дела. Впоследствии семерых из них приговорили к высшей мере наказания, ещё 103 человек — к лишению свободы сроками от двух до 15 лет. Информация о произошедшем в Новочеркасске была засекречена и стала достоянием общественности лишь в конце 1980-х, в годы перестройки. 

— В исторических справках причиной выступления рабочих в Новочеркасске называют повышение цен. Были ли какие-то дополнительные причины?

— Конечно, были. Повышение цен, о котором объявило правительство СССР, совпало с изменением расценок на труд рабочих на заводе Будённого. Расценки срезали, а нормы выработки выросли. Одно наложилось на другое. Рабочие заволновались. К несчастью, заводом руководил на тот момент очень глупый человек — Борис Курочкин. Его выдвинули на эту должность из рабочей среды. Считалось, раз ты коммунист, из рабочей среды, то тебе можно верить. Вот его и назначили директором. Вместо того чтобы как-то грамотно поговорить с рабочими, он им заявил: «Не хватает на мясо-молоко — жрите пирожки с ливером». Эти слова и подстегнули. Время летнее. От проходной НЭВЗа до железнодорожной ветки — 100 метров. Шёл поезд Ростов — Саратов. Перекрыли движение. С этого всё началось. Приехали из обкома партии, тоже ничего умного не сказали. Приехали из райкома, тоже не нашли что сказать. Произошли отдельные аресты.

И тогда заводские приняли решение — идти в горком партии, который находился в Атаманском дворце, где сейчас музей. Идти с требованием пересмотреть решение и отпустить арестованных.

«Когда Сергей признался, что был свидетелем произошедшего и что рабочие собираются идти в город «качать права», отец пробурчал не то осуждающе, не то одобрительно:
— А куда им деваться, если наши тупаки ничего не понимают. — И уже на пороге отчеканил: — На завод сегодня ни шагу, в городе войска». В. Конюхов. Фрагмент из повести «Комендантский час»,  журнал «Дружба», 1991 г.

— Они были арестованы за то, что перекрыли движение и остановили поезд? Сколько их было?  

— Сколько их там было — до сих пор никто не знает. То ли пять человек, то ли шесть. Отделение милиции находилось на главной улице — Московской. Рядом с банком. И получилось так, что полезли не только в милицию, якобы их освобождать, но стали взламывать ещё и двери банка.

Ведь в этой толпе были очень разные люди. Многие из них жили в бараках, кроме отдельной комнаты, у них ничего и не было. Нищета. Среда была в какой-то степени маргинальная, не в обиду будет сказано. И такие люди в этой толпе преобладали. Они, конечно, дебоширили тогда. Пошли в горсовет. Срывали портреты членов президиума ЦК КПСС. Сбрасывали их. Выступали с крыльца, с балкона второго этажа. Хотя там же звучали и другие речи — с призывами остепениться.

«Над портретом Ленина возвышался транспарант: «Долой грабительские цены!». Молодые женщины пели что-то разудалое, а несколько мужских голосов затянули «Варшавянку». Сергею даже показалось, что перед ним первомайская демонстрация». Фрагмент из повести «Комендантский час».

—  Но зачем нужно было открывать по ним стрельбу? Неужели это был единственный выход?

— Никакой надобности в этой стрельбе, конечно, не было. Погалдели бы, погалдели — и разошлись. Но командующий Северо-Кавказским военным округом генерал Плиев решил не церемониться. И произошла трагедия.

• Владимир Конюхов. Выступление на поэтическом вечере в г. Волгодонске. Фото из личного архива.

— А вы видели, как солдаты стреляли по рабочим?

— Самого расстрела не видел. Папа привёл меня на площадь, когда пожарные уже смывали кровь из брандспойтов. Хотя сам он был там с самого начала волнений. Но он заподозрил неладное, когда увидел, как солдаты выстроились в одну линию вдоль Атаманского дворца — спиной к фасаду исторического здания, а лицом к гудящей толпе. У каждого в руках было оружие. А папа был на велосипеде, он сразу сел на него и поехал к дому. По дороге встретил нас с братом. Мне было 12 лет. И спросил встревоженным голосом: «Мама дома?» Мы говорим: «Нет». И тут с площади начали доноситься крики. Причём крики становились всё сильнее и сильнее. И тогда он обеспокоенно сказал: «Как бы не начали стрелять». И тут действительно раздались автоматные очереди, трели. Папа говорит: «Вот тебе, пожалуйста, уже стреляют». А так как мамы всё нет и нет, а галдёж снова вдруг начался, он сказал: «Пойдёмте в центр». И когда мы пришли в центр, я уже увидел: стоят красные пожарные машины, широкие пожарные рукава... и смывают кровь.

«Солдаты с автоматами, пройдя вдоль фасада, стали в две шеренги. На балконе появился офицер с громкоговорителем. Он не уговаривал, а угрожал:

— Часовой — лицо неприкосновенное. В случае нападения имеет право применить оружие. Приказываю разойтись!

— Продуй сначала матюгальник... Командуй в казарме! — гневно отозвались в толпе». Фрагмент из повести «Комендантский час».

— Вы сказали, что вам было 12 лет. А сколько было вашему отцу?

— Папе было 37 лет.

— Вы обсуждали увиденное с братом?

— Брат был младший. Он эти вещи ещё не понимал. А я тогда уже всё понимал. Как сейчас помню разговоры взрослых о случившемся. Помню, как ездил «бобик» и объявлял комендантский час с девяти вечера до пяти утра.

• Владимир Конюхов на золотой свадьбе у родителей. Фото из личного архива.

— Сколько длился комендантский час?

— Комендантский час был со 2 по 6 июня, четыре дня.

«Сергей вспомнил портрет Ленина, висящий в классе. Откуда бы ты на него ни смотрел, глаза вождя устремлены на тебя; из всего класса отмечают они лишь тебя, и ты никуда не скроешься от всевидящих зениц.

Так и человек в полевой форме, застывший в рамке окна, казалось, держал под прицелом неослабного внимания лишь одного Сергея». Фрагмент из повести «Комендантский час».

— Бывший губернатор Красноярского края Александр Лебедь родился и вырос в Новочеркасске и был в то время ребёнком вашего возраста. Ссылаясь на его рассказ во время президентской предвыборной кампании в 1996 году, газета «Труд» писала, что якобы в ходе разгона протестов погибли сидевшие на деревьях мальчишки. Однако подтверждений слов Лебедя о случившемся из первых уст журналистам RT найти не удалось. Это правда, что пострадали дети?

— Нет, это не так. Действительно, с деревьев за взрослыми наблюдала детвора. Новочеркасск тогда был самым зелёным городом на юге Российской Федерации, деревьев много. И когда был дан вверх первый залп, ребятишки стали прыгать вниз, «как груши посыпались». Но никаких сведений о том, что дети пострадали, что хотя бы у кого-то была царапина, нет. Какие были пострадавшие — все нашлись. Где оказывали помощь, кому, где похоронили погибших. А уже то, что тела не выдавали, — это отдельная история.

— А почему не выдавали тела?

— Видно, боялись, не были уверены, кто там ещё погиб.

«Это его письменный стол украшает фотография Фиделя Кастро, и Серёжка жалеет, что не имеет такого же снимка Патриса Лумумбы и продолжателя его бессмертного дела Антуана Гизенги... Его распирает гордость за шахтёра Мамая и ткачиху Гаганову, не говоря уже о космических братьях Гагарине и Титове.
Но всё это было не вчера, а целую вечность назад... А сегодня, 2 июня 1962 года, не в Катанге и не в Алабаме, а средь бела дня в Новочеркасске погибли люди и ранен однокашник Снегирь». Фрагмент из повести «Комендантский час». 

— Как проходил судебный процесс?

— Суд проходил в актовом зале в КУКСе, это старое название закрытого военного танкового городка, сокращение от «Курсы усовершенствования командного состава». На суде обязывали присутствовать всех передовиков, стахановцев и прочих активистов, чтобы зал был полон. Семерых человек, наиболее рьяных, посчитали зачинщиками беспорядков и приговорили к расстрелу. А остальных — тех, кто попал на фотографии, так как шла скрытая съёмка, — к лишению свободы. Довольно большие сроки у многих были. Но после октябрьского пленума 1964 года, когда Брежнев пришёл к власти, их начали отпускать. Никто из них не досидел свой срок до конца.

«И тут Сергей увидел детей, бегущих прямо на танки. Легко про­скальзывая меж ними, они выскочили на мост, оглядываясь назад... На шоссе, разделяющем Хотунок на две части, показалась колонна людей. Передний ряд, со знамёнами и транспарантами, замедлил шествие перед танками. Идущие следом напирали, сбиваясь в кучу». Фрагмент из повести «Комендантский час».

— Что вы думаете о роли генерала Матвея Шапошникова? Он, боевой офицер, прошедший войну, отказался выполнять приказ и применять танки против безоружных людей. Более того, Шапошников приказал военнослужащим разрядить оружие и сдать боеприпасы, чтобы избежать инцидентов.

— Про Шапошникова узнали уже во время перестройки, после того как в мае 1989 года Евгений Евтушенко выступил на I Съезде народных депутатов. Тогда он рассказал про трагедию в Новочеркасске. Вот тогда мы впервые узнали, что, оказывается, был такой генерал Шапошников, который прошёл Великую Отечественную войну. И что он сказал: «Я не вижу перед собой такого противника, которого следовало бы атаковать нашими танками».

• Новочеркасск. Площадь Ермака. Фото Светланы Агеевой.

Кроме того, потом, в годы горбачёвской власти, в 1990—1991 годах, была создана следственная комиссия. Нашли захоронения погибших в четырёх местах Ростовской области. В 1994-м их торжественно перезахоронили на новом кладбище города Новочеркасска.

— В списках погибших есть 15-летний подросток. Это же почти ваш ровесник. Вы о нём что-то узнали?

— Нет, я его не знал. Но о каждом погибшем сейчас уже есть информация. У нас создан Фонд «Новочеркасская трагедия». Председатель фонда Татьяна Павловна Бочарова активно занимается исследованием. У неё есть подробные списки.

2 июня 1991 года в городе установили памятный камень. Каждый год проводятся торжественные мероприятия в память о жертвах расстрела. Приходят мэр города, глава городской думы. Звучат речи с главным посылом: чтобы это никогда не повторилось. 

• Президент России Владимир Путин во время церемонии возложения цветов к памятному знаку «Жертвам новочеркасской трагедии 1962 года»
• РИА Новости
• © Михаил Климентьев

— В 2008 году к этому камню приезжал Владимир Путин.

— Да, он приезжал вместе с Дмитрием Медведевым. И был возле этого камня.

— По вашему мнению, если сейчас посмотреть на эту трагедию, то в ней нет ни одного положительного героя? Неправы все?

— Чтобы понять случившееся, надо понимать то время. Надо подойти структурно. Это была хрущёвская оттепель. В город вернулись измождённые, измученные лагерями люди. Шла реабилитация. А тут из-за какого-то повышения цен, из-за снижения расценок начинается бунт. По идее-то, если уж так говорить, на улицы надо было выходить со словами благодарности. Тем более учитывая, что в городе у нас были высококачественные продукты питания. Какая рыба была! Сколько было этой рыбы! Но тогда это ничего не ценилось. Это считалось само собой разумеющимся. К хорошему быстро привыкаешь. Вот в чём дело. Это потом уже люди поняли, при Брежневе, когда цены подскочили не на проценты, а в разы. Мясо из госторговли исчезло, а появилось в кооперативных магазинах. И уже оно было не на 10—15% дороже, а значительно больше. И качество стало совсем другое. И тогда уже, конечно, никто никуда не выступал.

«И яркие лучики догадки забрезжили в самых дальних уголках сознания. То, что людям дали возможность собраться и свободно вести себя, и есть, наверное, проблески коммунистической свободы. Человек волен переступать некогда запретную отметку». Фрагмент из повести «Комендантский час».

Когда у меня спрашивали, почему в моей повести такие бледные краски времени, когда я описывал те события, я говорил, что если бы это случилось на десять лет раньше или на десять лет позже, при Сталине или при Брежневе, то я бы, конечно, красок не пожалел. А чернить Хрущёва мне совесть не позволяет. Здесь ещё и субъективный фактор.

— То есть хрущёвскую оттепель вы считаете позитивным периодом в истории СССР? 

— Конечно! Если бы не хрущёвская оттепель, никто бы на площадь не вышел. Вот в чём дело! Незадолго до этого прошёл XXII Съезд партии. Через две недели после его открытия палача выбросили из Мавзолея. Появилось знаменитое стихотворение Евтушенко об этом событии — «Наследники Сталина». Его переписывали, оно ходило по рукам. Ксероксов-то не было тогда.

Поэтому, конечно, ничего бы подобного не могло произойти раньше, никто бы и не заикнулся, если бы был Сталин, если бы не «оттепель».

В те дни в городе были члены президиума ЦК КПСС. Анастас Микоян тогда приехал, Фрол Козлов. На второй день, когда он был на предприятии, к нему подходили старые рабочие и просили прощения, что такое произошло на их славном орденоносном заводе.

«Калачёв, задетый за живое, рассердился.

— Не ты один у нас умный. Но хочется спросить и тех героев, кого не научил пример Новочеркасска. Почему как настаёт оче­редная «оттепель», так сразу волнения и беспорядки? Кто науськи­вает, тот в стороне, а люди страдают.

— Не мешай всё в кучу». Фрагмент из повести «Комендантский час».

— Вы сами провели эту параллель между эпохами: хрущёвской оттепелью и перестройкой Горбачёва. У вас есть такое ощущение, что эти эпохи равнозначны?

— Да. Более того, я уверен, что никакой бы гласности конца 1980-х не было без 1960-х годов. Сразу же пошли публикации. Сразу же в обществе появлялась совсем другая риторика. Причём с каждым разом всё это ширилось, ширилось и ширилось.

• Начало 80-х. Из личного архива Владимира Конюхова.

И в 1988 году, когда прошла XIX партконференция, людей было уже не остановить. Отката уже не было. Общество уже созрело к переменам. Уже по-иному воспринимались многие вещи. Но я больше чем уверен, что не было бы этой гласности либо она приняла бы более осторожные формы, если бы не хрущёвская оттепель.

«Сергей Андреевич, глядя за окно, не столько Калачёву, сколько сам себе сказал:
— Трагедия комендантского часа в том, что он сидит в каждом из нас. Если душа человека не свободна — он раб и подчиняется не высшим заветам мудрости, а требованиям комендантского часа.
— Ты по профессии философ, с тобой трудно спорить.
— Был да вышел... Но суть в другом. Пока на свете есть разбой, пока дети заболевают уже в утробе матери, пока не наказаны злодеи всех мастей, для нас с тобой комендантский час не может быть отменён». Фрагмент из повести «Комендантский час».