Европейский суд раздора

С принципами демократии, которые насаждаются Советом Европы и ПАСЕ, всё понятно. Там просто в своё время наложили типун на язык российской делегации и стали её во все звонкие голоса учить правильной жизни. Как мы помним, это привело к тому, что глава российской делегации Леонид Слуцкий отказался принимать участие в русофобском шабаше. Потом они лишь подтвердили правильность этого решения, приняв резолюцию по Керченскому проливу. Разумеется, антироссийскую.

«Все популистские штампы и оценки инцидента в Керченском проливе, уже неоднократно звучавшие от западных кураторов Киева, со стороны ПАСЕ выглядят вообще карикатурно. Структура, не соблюдающая ни устав Совета Европы, ни его демократические принципы в отношении национальных делегаций, продолжает поучать Россию правовым основам», — тогда прокомментировал он.

Также по теме

ЕСПЧ: в 2018 году больше всего решений было принято против России

Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) представил статистику за 2018 год, согласно которой больше всего решений за прошедший год...

Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) — такой же пережиток 1990-х, как и эти структуры (его юрисдикция на Россию стала распространяться с 1998 года). Принимать его можно только по назначению, осмотрительно, в определённых дозах, зная меру и не впадая в безудержный энтузиазм.

Когда на нас пала юрисдикция ЕСПЧ, тогда выстраивалась жёсткая стратегия подчинения различным международным институтам, от перечисленных и до фонда Сороса. Прокладывалась чёткая линия примата так называемого международного права над национальными законами. Всё это делалось для обуздания суверенитета, чтобы он находился в клещах различных наднациональных структур, которые прятались под масками неангажированности и беспристрастности. Какой мир из всего этого выстроился, знаем — заурядная жандармская будка с принципом «одним всё, другим ничего», потому что у избранных дубинка в руках и соответствующая бляха на груди имеется. Новая колониальная система, щедро обёрнутая риторикой за демократию и права человека, входила в силу.

Нам хотелось справедливости, в головах звучали призывы академика Сахарова, гуманистов и диссидентов, поэтому все вывески принимались за чистую монету. Если суд по правам человека, то значит — там верховное святилище всех этих прав, выше которого ничего не бывает. Его вердикты — что глас небожителей: внимай и исполняй (ах да, ещё и кайся). Беда, конечно, но, разобрав по кирпичикам Советский Союз, мы взыскали царство небесной демократии на земле. Забыв, что ещё Константин Леонтьев пенял нашим «розовым христианам» Толстому и Достоевскому за схожие попытки. Потом стали постепенно понимать, что для многих «столпов» в самом понятии этих прав (да и демократии) есть своя особая транскрипция, своё звучание и осмысление, нам ранее неведомые. Что здесь речь не столько о справедливости, но в первую очередь о прагматике. Про неё-то мы забыли вовсе, а ведь на ней и держится вся система международных отношений, где казино всегда в выигрыше, потому как оно устанавливает правила, а для прочих всё слишком шатко и временно, из постоянного — лишь зависимость.

Постепенно все эти розовые очки спали, и мы начали вырабатывать иммунитет, отстаивать свои интересы. Развернулись от ПАСЕ, которая уже плавиться начала от накала русофобии. Что нам там делать, пока не придут в чувство? В 2015 году был подписан закон, позволяющий игнорировать вердикты ЕСПЧ, если они противоречат Конституции России. Тоже вакцина от внешнего диктата, а то у нас был слишком долгий и странный «роман» с этой своенравной структурой.

На самом деле, о каком суверенитете может идти речь без верховенства национальных законов? Штаты вон собственные распространяют на весь мир — и ничего, очень многие проглатывают: у жандарма работа сложная — должны быть свои привилегии…

Кстати, ЕСПЧ с поразительной настойчивостью и завидным постоянством принимает антироссийские решения. Если в ПАСЕ после событий на Украине нам устраивали публичную и истеричную обструкцию, то европейский суд делает схожее в юридической плоскости, щедро щёлкая плёткой Фемиды.

Из последнего: ЕСПЧ обязал Москву выплатить €10 млн в качестве компенсации за «выдворение» в 2006 году из России граждан Грузии, которые, по сути, пострадали от своих властей, взявших антироссийский вектор. Тяжба эта длится с 2007 года, заявляется о массовой депортации грузин. Стилистика отработанная.

Также по теме

ЕСПЧ обязал Россию выплатить гражданам Грузии €10 млн по делу о выдворении

Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) обязал Москву выплатить €10 млн компенсации по межгосударственной жалобе о коллективном...

У властей свободной и независимой Грузии вообще большая страсть к различным искам к России. Так эта маленькая, но гордая страна обращает на себя внимание международного сообщества и вносит свой посильный вклад в копилку демократии. Судится Грузия ещё и за события августа 2008 года — тогда, напомним, грузинские войска стали поливать Цхинвал из установок «Град», а потом в город вошли танки и пехота. Теперь Грузия отстаивает свои права в ЕСПЧ, заявляя, что Россия в тот момент, когда Саакашвили начал жевать свой знаменитый галстук, оккупировала Южную Осетию. Страсбург принял эту жалобу к рассмотрению.

С другой стороны, вторжение грузинских военных в Южную Осетию, видимо, никак не нарушало права людей. Их просто убивали и расстреливали из «Градов», не дискутируя о правах. Иски пострадавших жителей Цхинвала в этом развязанном пятидневном конфликте попросту попадают в круговерть бюрократического футбола или сразу отклоняются. Так поступили страсбургские судьи, например, с семьёй осетин Кудуховых, которым ещё в 1990-е пришлось бежать из грузинского села, бросив всё. А в августе 2008-го в крышу пятиэтажки в Цхинвале, где они жили, попал грузинский снаряд. Спасло только то, что люди прятались в подвале. При этом многие там ещё и близких потеряли. Но, наверное, на всех них права человека не распространяются.

Сейчас, по всей видимости, создаётся прецедент, чтобы разного рода иски ещё активнее посыпались к России и по ним можно было бы выносить положительные вердикты практически на автомате. Всё для того, чтобы подкрепить образ плохого (нет, кошмарного) парня, который лепят из нашей страны теперь уже в юридической плоскости, заявляя, что, мол, тут нет никакой политики, а значит, больше должно быть доверия. Но эта «работа» идёт не только в имиджевом плане, а также с прицелом на будущее: вдруг Россия вновь станет мягкотелой, податливой и на всё согласной?

Ближайшая политическая задача тоже понятна — создать вокруг России пояс напряжённости. Санитарный кордон отчуждения, в первую очередь из тех, кого совершенно не жалко, — бывших союзных республик, — чтобы углубить раскол.

Напряжённость создаётся в том числе через сутяжничество, запускается на бытовой уровень, чтобы каждый чувствовал, что лично ему Россия должна по гроб. В этой очереди и Украина предъявляет несуразное: от голодомора до Крыма и ватаги киллеров для Порошенко. И прибалтийские страны занудно бубнят о компенсации за годы «советской оккупации». Вот и Грузия, над которой в своё время произвели оранжевое форматирование, закидала исками. В прошлом году появился очередной — в нём говорится о «массовых притеснениях грузинского населения» в Южной Осетии и Абхазии, об «этнической чистке грузин». Про права осетин, напомним, в ЕСПЧ ничего знать не хотят.

С дотошностью и усердием архивариуса Коробейникова из «Двенадцати стульев» свою картотеку исков к России завели многие страны. Сейчас всё это поощряется. А потому креатив и усердие ископодавателей не оскудевают. С одной стороны, откровенный популизм местных политиков, которые стригут политические купоны на антироссийской платформе, а с другой, в этой «очереди» все тешат себя надеждами на светлое будущее, на введение процедуры банкротства и внешнего управления — тогда и можно будет отщипнуть заявленное.

ЕСПЧ — прецедентный суд, далее схожее может штамповаться просто под копирку. Непризнание сомнительного вердикта просто облегчит страсбургским судьям жизнь и избавит от ненужной рутинной работы. А то ведь и Саакашвили подаст ябеду, что Россия ему испортила галстук и теперь в приличном обществе не показаться. В конце концов, к этому вопросу (признавать вердикт или нет) можно вернуться после того, например, как будут рассмотрены иски жителей Южной Осетии, пострадавших в пятидневной войне. Чтобы мы удостоверились в неполитизированности и неангажированности суда в Страсбурге, а то терзают различные смутные сомнения. Если же пойдут откровенная компанейщина и истерия, то поступать тут можно, как с ПАСЕ: оградив себя от подобного.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.