Повелитель мух

Коронавирус шагает по миру, не щадя ни министров, ни президентов, ни их жён. Россия закрыла въезд для итальянцев и китайцев, а США подошли к вопросу более радикально и прикрыли границы вообще для всей Европы, кроме Великобритании. Европейцы негодуют, Америка резонно отвечает им, что надо было просто лучше бороться с новой заразой.

Также по теме

Трамп допустил возможность продления запрета на въезд из Европы

Президент США Дональд Трамп заявил, что может как продлить, так и отменить раньше срока 30-дневный запрет на въезд из Европы в страну...

Вирус действительно захватил Италию, Испанию и Германию, причём с последней обошёлся как-то странно: поразил западную часть со всеми индустриальными центрами и практически не тронул восточную. В распространении COVID-19 не просматривается логики. Если он начался в Китае, то почему главным европейским очагом стала Италия?

Окей, выходы к морю, приток беженцев (первым заражённым «итальянцем», напомним, был выходец из Пакистана), не очень высокая культура гигиены в сочетании с солнышком... Почему «располовинило» Германию, тоже можно попробовать объяснить: карта распространения COVID-19 во многом совпадает с картой расселения беженцев.

Но тогда отчего так спокойно в нашей огромной многонациональной стране, у которой ещё и есть общая граница с Китаем? Либерал эхомосковского розлива ответит вам, что «власти скрывают». Окей, как насчёт остальной Восточной Европы? Польша, Прибалтика, Чехия? Везде есть случаи, но нигде нет такого ощущения апокалипсиса, как в Европе «настоящей», западной. Ни русским, ни американцам, кстати, во въезде нигде не отказано, и не исключено, что мы скоро окажемся в ситуации, когда наша «краснокожая паспортина» будет более мобильна, чем любое гражданство ЕС.

Почему так? На этот вопрос у меня нет чёткого ответа. Я жду, что люди в белых халатах однажды выйдут к телекамерам и всё объяснят. Пока же вспоминается книга британского писателя Голдинга «Повелитель мух» про детей, попавших на необитаемый остров. Дети быстро самоорганизовались и сначала справлялись не хуже взрослых, но потом кто-то пустил слух о «звере, который выходит из воды» — и страх пополам с паникой быстро заставил их потерять последние остатки человеческого облика. Кто был попростодушнее — верил в «зверя», кто был постарше — использовал страх в своих целях. Однако исход был один: когда на острове наконец-то появился взрослый британский офицер, дети были в состоянии первобытных дикарей и убивали друг друга.

Отчего я вспомнил роман, о котором вы и без меня знаете? Оттого, что за неимением врачебного объяснения у меня есть своё, обывательское — вирус сильнее распространяется там, где легче поддаются панике. Возможно, это так себе логика, но в рамках любой другой главным очагом вируса должна была стать именно Россия (еще раз: близость к Китаю, большая плотность населения в столицах, большое число туристов).

У нас случаи заражения пока можно пересчитать по пальцам, а в Германии, где, на минуточку, канцлер болтала на камеру что-то о сотнях тысяч больных, официальная цифра — больше двух тысяч.

Это не значит, что коронавируса нет, — он есть, как и на необитаемом острове у Голдинга в лесу действительно водились дикие звери. Новая зараза существует и распространяется: она не успела и близко выкосить то количество людей, что умирают во время эпидемий от ОРВИ и гриппа, но уже вплотную приблизилась к показателю 5000 — столько людей умирает на земле каждый год во время секса. Насколько смертельнее, чем COVID-19, оказался для Европы миграционный кризис — я даже боюсь предположить.

Коронавирус — одна из угроз, с которой мы постепенно научимся справляться. Пока же мы контролируем границы, ограничиваем численность публичных мероприятий, спокойно изолируем людей с подозрением на заразу, наблюдаем за ними и спокойно же живём дальше. Из двух вариантов — быть на острове офицером или напуганными детьми — мы выбрали первый, и Америка, очевидно, тоже. Это удобная во всех смыслах позиция. Одно плохо — напуганные дети (а не коронавирус) всё же обвалили нам биржевые котировки.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.