«После переездов клубы теряют старый дух»: Билич об английском футболе, атмосфере враждебности и о запахе газона

— Вы тренировали «Вест Хэм», когда тот перебрался со стадиона «Аптон Парк» на новый. Какая атмосфера царила в клубе после переезда?

— Это было что-то особенное. Мы с моим штабом пришли в клуб в его последний сезон на «Болейн Граунд», или «Аптон Парк», как его ещё называли. Мы провели хороший сезон. Помню последний матч на стадионе: мы победили «Манчестер Юнайтед» со счётом 3:2. Это был особенный день. А потом мы переехали, и всё стало по-другому. Дело не просто в смене стадиона — это огромный шаг. Мне кажется, что и руководство клуба, и болельщики до сих пор чувствуют последствия переезда. Тогда ещё и тренировочная база переехала. Клубу нужно время, потому что дело не только в смене стадиона. Он поменял идентичность. Всё меняется. После такого переезда клуб сразу становится больше.

Также по теме

Критика Линекера в адрес Трампа, ограбление Коула и ДТП с Грилишем: какие скандалы произошли в АПЛ во время карантина

Защитник «Манчестер Сити» Кайл Уокер воспользовался эскорт-услугами во время карантина, а хавбек «Астон Виллы» Джек Грилиш нарушил...

— Это можно сравнить с переездом из маленького парка аттракционов в Диснейленд?

— Именно! Это огромный шаг вперёд в решении поставленных клубом задач, это помогает привлечь топовых игроков из Европы. Это прорыв с точки зрения вместимости стадиона. Старый стадион вмещал меньше 40 тыс. человек, а на новом больше 60 тыс. мест. Но есть и минусы, как в любой жизненной ситуации. Теряется дух клуба. Многие команды сейчас теряют этот запах газона на своих стадионах и тренировочных базах, они теряют часть своей атмосферы на арене. Теряется «враждебность» — в хорошем, футбольном смысле слова. Вот такая атмосфера царила на «Аптон Парк». Ни один клуб не хотел туда приезжать играть против «Вест Хэм». На новом Олимпийском стадионе соперники действительно чувствуют себя гораздо свободнее.

Клубу потребуется много времени, чтобы восстановить традиционные ценности, такие как семейность и старомодность, которые показали в фильме «Хулиганы». Всего этого теперь нет, и оно никогда не вернётся. Сами болельщики изменятся. Подобное происходит повсеместно. То же самое произошло с «Арсеналом», «Шальке-04» в Германии и многими другими командами. Всё стало другим. Я не говорю, что лучше или хуже, но всё точно изменилось. Многие болельщики «Вест Хэм» понимают, что такой шаг был необходим для роста клуба. С точки зрения бизнеса это было правильно. Но эмоции, существовавшие, когда все были сплочены, теперь утеряны. Именно так было на «Аптон Парк».

— Мы были на месте старого стадиона и там зашли в церковь. Нам сказали, что вы в неё тоже приходили и молились за команду.

— Нет, я не за команду молился! Но несколько раз был в той церкви, она идеально мне подходила. Это католическая церковь в непосредственной близости к «Аптон Парк». Лондон, знаете ли, немаленький город. Полчаса едешь, потом ещё ищешь место для парковки. А эта церковь идеально расположена, она маленькая, уютная и по соседству со стадионом. Поэтому я туда заглядывал, было дело.

— После того как вы и ваши игроки ходили в церковь, результаты менялись? 

— Не знаю. Не хочу вас обманывать. Конечно, в церкви мы молимся, чтобы у нас всё получилось в матче или на работе. Но мы не для этого ходим в храм. Мы ходим туда, чтобы помолиться за здоровье семьи и планеты, молимся за наших детей, поминаем тех, кто покинул нас. Но мы не идём в церковь просить Бога: «Пожалуйста, позволь нам обыграть «Манчестер Юнайтед». Иногда бывает, конечно, но это не главная причина похода в храм.

— А сам стадион был похож на церковь? В плане того, что болельщики «религиозно» относились к команде...

— Я очень хорошо знаю «Вест Хэм». Я играл за клуб на этом стадионе и тренировал его. Новый стадион прекрасен, вне всяческого сомнения. Знаете, почему я наслаждаюсь работой в «Вест Бромвич»? Тут чувствуешь запах газона. Тут всё по-футбольному. Никакого мрамора на тренировочной базе. Мне не нравится, когда тренировочная база похожа на пятизвёздочный отель. Такое хорошо день или два, но теряется ощущение того, что ты «на войне». Чувство единения и борьбы теряется, когда всё слишком хорошо. Такое случается со всеми, когда кто-то в семье поднимается, особенно в финансовом плане. Скажем, семья из шести человек живёт в маленькой квартире. Идеально это? Нет, конечно. Но они постоянно вместе, общаются, спят под одной крышей. А тут на них падают деньги, они переезжают в пентхаус и больше друг друга не видят. Так и произошло с «Вест Хэм».

— Клубу будет тяжело убедить болельщиков, что всё по-старому?

— Я видел, как то же самое произошло с «Шальке». У него был большой старый стадион, а после чемпионата мира в Германии построили новый. Он выглядит искусственно, он настолько хорош, как будто его создали для игровой приставки. Болельщики клуба сильно изменились. Они совсем не те, что раньше. Приведу пример. Раньше в Англии были только пабы, а сейчас есть ещё и бары. Те люди, что ходят в пабы, пьют пиво, толпятся, даже немного толкают друг друга. Но им это нравится. Они пьют пиво, едят чипсы, и им не нравятся современные бары. Им не очень комфортно в них.

То же самое происходит со многими фанатами. Болельщики, которые ходили на «Аптон Парк» и ели курицу перед матчами, пока не могут привыкнуть к новому стадиону. Счастливы ли они? Нет! Они очень много ноют, потому что им некомфортно на новой арене. Так что сами фанаты изменятся. Я не говорю, что они станут хуже или лучше. Просто будут другими.

— Стало ли с тренерской точки зрения сложнее тренировать команду после переезда на новый стадион?

— Да, как я уже сказал, противники очень не любили приезжать на «Аптон Парк». Такие крутые игроки, как Уэйн Руни, говорили: «Боже! В следующую субботу мы играем на «Аптон Парк!» Уэйн — мужик с крепким характером, ничего не боялся. Но та враждебная атмосфера была ему не по душе. А теперь команды приезжают на Олимпийский стадион и понимают, что они могут тут играть. Огромная арена, а болельщики сидят далеко от поля. На «Аптон Парк» игроков, конечно, не трогали. Хотя плюнуть могли! Но игроки «Вест Хэм» чувствовали, что они как дома. Потребуется много времени, чтобы футболисты почувствовали себя так же на Олимпийском стадионе. Это случится когда-нибудь, но для этого нужны хорошие воспоминания и громкие победы. Сложно конкурировать со стадионом, на котором клуб прожил больше 100 лет.

— Когда вы вернулись в «Вест Хэм» в качестве тренера, вам удалось победить гигантов — «Манчестер Сити», «Арсенал», «Ливерпуль».

— И это всё было на выезде! 

— Каково было победить на «Энфилде»?

— Это было невероятно! Вообще, тот сезон был невероятным, и не только для нас. В том году «Лестер» выиграл чемпионат. И мы были очень хороши! Особенно против команд из первой семёрки. «Юнайтед», «Тоттенхэм», «Эвертон», «Ливерпуль», «Арсенал», «Челси»... Мы проиграли лишь однажды в противостояниях с ними — на выезде в матче со «шпорами». Во всех остальных встречах мы либо выиграли дважды, как с «Ливерпулем», либо победили и сыграли вничью.

Моя первая официальная встреча — победа над «Арсеналом» на выезде со счётом 2:0 после 12 лет без выигранных матчей с ним. Потом мы проиграли дома «Борнмуту» и «Лестеру». Вторая игра на выезде — мы едем на «Энфилд». «Вест Хэм» не побеждал там 50 лет. Тогда никто ещё не знал, что «Лестер» возьмёт титул, так что два поражения подряд не радовали. И тут 3:0. Следующая игра на выезде — с «Манчестер Сити». Мы победили 2:1. Нас все начали бояться в том сезоне. Потом ещё и «Челси» обыграли дома, «Ливерпуль» на своём поле, победили «Манчестер Юнайтед» дома и сыграли вничью в гостях.

— Вы были главным «убийцей драконов» в 2015-м!

— Не я, конечно, а команда. Она была очень хороша. Да и последний сезон на «Аптон Парк»... В составе были игроки, которые выросли в клубе, для них тот сезон был вопросом чести. Это Марк Ноубл, Джеймс Коллинз, Уинстон Рид, Джеймс Томкинс, Энди Кэрролл, Аарон Кресуэлл. Команда была преимущественно британской, поэтому они этот момент чувствовали острее, чем, скажем, Димитри Пайет или Мануэль Лансини. Они тоже были великолепны, но пришли в клуб позже. Вся история того сезона была особенной.

— Это был футбол в стиле хард-рок или хэви-метал?

— Хороший футбол был, энергичный и самодостаточный. Мы очень хорошо оборонялись. У нас был такой подход, как любят в Англии, — никакой ерунды. Мы были настоящими и крепкими. Конечно, стадион у нас был особенный, но были и игроки, способные творить чудеса на поле. Футбол мы показывали прекрасный, я им наслаждался.

— Давайте перейдём с «Вест Хэм» на «Эвертон», ведь вы там тоже поиграли. Вас пытался купить Джо Ройл. Сначала не получилось, но в итоге вы всё равно там оказались…

— Именно поэтому — из-за Джо Ройла. Он на меня тогда произвёл большое впечатление. Я договорился о переходе с Джо и председателем клуба Питером Джонсоном. Джо хотел меня подписать, а потом ушёл в отставку. Я уже пообещал, что перейду в «Эвертон». Новый тренер мне сказал, что ничего не поменялось: «Мы всё ещё хотим приобрести тебя». И я согласился. Может, я и совершил ошибку тогда, но ни о чём не сожалею. Я же не знал нового тренера. «Эвертон» — огромный клуб. Очень похож на «Вест Хэм» с точки зрения того, что он значит для людей. Если мы говорим про классический топ-5, то «Эвертон» точно в нём.

Ливерпуль меньше, чем Лондон, но достаточно большой, чтобы в нём было два мега-клуба, «Ливерпуль» и «Эвертон». Между ними существует противостояние, но оно не ожесточённое. Они не ненавидят друг друга религиозно. Они ненавидят друг друга, только когда играют команды. И то это больше повод посмеяться друг над другом. Когда в одной семье братья могут болеть за «Ливерпуль» и «Эвертон», это противостояние становится чисто спортивным. Потрясающий клуб и потрясающий стадион!

Сейчас, когда не стало «Аптон Парк» и «Уайт Харт Лэйн», лучшая атмосфера — на «Гудисон Парк» и «Вилла Парк». Обе арены достаточно большие, и там можно прочувствовать атмосферу. Два лучших стадиона. «Гудисон» просто потрясающий! Всё так близко, но при этом стадион всё равно большой и ты чувствуешь всю мощь. Я в то время очень хотел играть за «Эвертон», но, к сожалению, сломал бедро на ЧМ-1998. Я делал всё для того, чтобы вернуться в клуб, но эта травма вынудила меня завершить карьеру.

• Reuters
• © Jason Cairnduff

— Насколько близок клуб с людьми, живущими вокруг стадиона?

— Невероятно близок! Конечно, мы говорим о 1997 годе, все клубы с тех пор изменились. «Эвертон» не исключение. Нынче он тоже похож на корпорацию. Многие команды сейчас больше похожи на корпорации, нежели на старомодные семейные клубы, потому что в футболе крутятся огромные деньги и оказывается огромное давление. Но в те времена идентичность клуба основывалась на том, что он был максимально близок к людям. Для этих людей «Эвертон» — это всё, что у них есть! У них всё синее, и они просто ненавидят красный цвет. Просто потрясающе.

Дети болеют за клуб с самого рождения, клуб — часть их идентичности. Знаете, что делает футбол в Англии особенным? Далеко не тот факт, что сам футбол лучше, чем в других странах, где есть деньги и инфраструктура. Дело как раз в этой самой идентичности. Родители и даже бабушки и дедушки объясняют детям, как много для них значат клубы.

— Вы бы хотели что-то сказать болельщикам «Локомотива»? Они вас по-прежнему сильно любят...

— Я очень люблю «Локомотив», несмотря на то что провёл там не лучшее время, да и всего-то один год. Сезон был так себе, но воспоминания о городе, стране и самом клубе очень приятные. Я до сих пор каждую неделю общаюсь со Стёпой — моим переводчиком в клубе. Мы переписываемся перед каждой игрой «Локомотива». Ведран Чорлука всё ещё там, как и другие футболисты, которые играли при мне. Это прекрасный клуб с особенными болельщиками, многие из которых молодые. Клуб сейчас очень неплохо выступает. Мне очень понравилось в России. Жаль, что результаты были слабые и существовали разногласия с руководством клуба. Я, увы, не смог реализовать там все свои идеи. Но у меня осталось много друзей и приятных воспоминаний.